Баночка с бриллиантами

– Эт-та, эт-та што, – вдруг начал заикаться Ежиков, – это наверно драгоценности, точно, еще с девятнадцатого века остались, тайник.

– А вдруг бандиты какие-то уже сейчас, недавно спрятали свою добычу? – ему вдруг стало страшно, так страшно, что срочно захотелось пива, возможно даже с водкой, для надежности.

Пиво успокоило Ежикова. Уже не хотелось избавляться от добычи. Ежиков решил, что материальное положение семьи надо непременно улучшать и обязательно – с помощью интересной находки. Тогда жена и теща, наконец, перестанут пилить Виталия Александровича за его материальную несостоятельность, а, может, даже памятник при жизни ему поставят. Ежиков был горд собой. От удовлетворения и гордости за себя, он расслабился и задремал.

Под вечер, когда солнце уже садилось, Ежиков проснулся от резкого и непрерывного, длящегося минут этак десять, и бьющего по самым мозгам, звонка в дверь, чередующегося со стуком и громкими разговорами по ту сторону двери. Разговаривали двое – мужчина и женщина.

– Коля, как всегда, послушалась тебя, вот, полюбуйся, опять этих прощелыг нет, гнать их надо в шею.

– Лида, помолчи, это люди проверенные, они Антону такой бассейн забабахали, все олигархи завидовали, правда из бассейна через три месяца вода куда-то утекла, но главное успел всем показать.

– Но, дорогой…

– И не перечь мне!!! – взревел, как раненный мамонт, мужчина, – я лучше знаю, заткнись дура, они наверно работой увлеклись, не слышат.

Ежиков накинул на спящего в углу Юрика свою куртку и пошел открывать хозяевам. Он не мог понять, что происходит, что за тряпка со стеклом в кармане, вспомнил что это – скорее всего брюлики, и решил спрятать их дома до выяснения, особо не надеясь, что они действительно что-то стоят.

– Ну, что, работнички? – хозяин был очень зол, – почему работа медленно продвигается?

– Так, это… – замялся Ежиков, – процесс идет, – он махнул рукой куда-то вглубь квартиры.

– А это что? – заорал Коля. Лида мрачно подвизгивала, – зачем всю стену снесли? Я же только арку просил!

– Стена старая, сама развалилась, – важно сказал Виталий Александрович, – новую поставим, в ней и арку сделаем.

– Ладно, – примирительно пропищала хозяйка, – только побыстрей, нам жить негде.

Муж наступил ей на ногу.

– И чтоб без фокусов, а то денег не дам, – прорычал хозяин, – а где второй?

– Нет его сегодня, он на симпозиуме строителей, делегирован от нашей фирмы, – почему-то вдруг соврал Ежиков.

– А это что за куча тряпья? – не унимался Николай. Его крючковатый палец был устремлен прямо на сладко спящего под курткой Юрика.

– Где? – Виталий Александрович испугался, что его ложь обнаружат и встал так, чтобы загородить спящее тело напарника.

– Там! – хозяин надвигался на Ежикова всеми своими двумястами килограммами.

– Там – строительный мусор, мы его вынесем вечером, а то сейчас могут того… Оштрафовать, – заплетающимся языком выговорил Виталий Александрович.

– Хорошо, работайте, – хозяева, вроде поверили и направились к выходу, – дверь закрой за нами.

– Будет сделано, господин генерал, – Ежиков приложил руку к голове, увенчанной шапочкой, сделанной из прошлогодней газеты, и поклонился.

Можно было расслабиться. Юрик продолжал спать сном младенца, посасывая большой палец. Ему Виталий Александрович решил про находку не говорить.

«Перебьется, и так кормлю его, пою за свои деньги, нечего, пусть здесь поспит, может, проснется – поработает. А я – домой. Что – то устал сегодня», – Ежиков закрыл квартиру и двинул домой. Предстояли великие свершения. Их пригласили поработать на благо Родины в славном городе Сочи. Завтра с утра – лететь. Билеты уже лежали в кармане.

Глава 1

Ежиков третьи сутки кружил над Москвой… Он кружил не как птица, нет, и не внутри салона самолета. Виталий Александрович был этим самым самолетом, которому ни один аэропорт не давал посадки, вот ведь какая чертовщина!

– Мама, мамочка!!!! – кричал Ежиков во сне.

– Ежик, проснись, проснись, ты что, что случилось? – Инна тормошила его за плечо, – это всего лишь страшный сон.

Да уж: обман в авиакассах Ярославского вокзала потрепал нервы Виталию Александровичу. Кошмары снились все эти злосчастные три дня. Ежиков крякнул и проснулся.

– Ин-на, – по слогам простонал Виталий Александрович, – воды дай! Плохо мне!

– Сам сходи на кухню, попей, я спать хочу, – жена повернулась на другой бок. Она, вообще, только и делала, что спала. Отведет дочь в садик – и спать, встанет, поест, и – опять спать. Существом она была, практически, бесполезным, но Ежиков ее любил. Да и как не любить – все же квартира…

Своей квартиры у Ежикова не было, поэтому жену он ценил, ну тыщ на триста баксов примерно оценивал. На недвижимость у Виталия Александровича глаз был наметанный – еще бы, столько лет в бизнесе. Жаль, только, что к этому прилагаются еще тесть с тещей. Тесть – еще полбеды – все время огород свой на даче копает, а теща, та постоянно сновала туда-сюда.

Ежиков встал, прокрался на кухню, хлебнул воды, поморщился – вода была невкусной, постоял секунду в нерешительности и открыл холодильник.