Бар на окраине

Дурная слава идет об этом баре… — всплыла в памяти фраза, брошенная Сергеем.

«Сергей!..» — вспомнила я. Нужно немедленно позвонить ему и попросить о помощи.

Я сунула руку в сумку. Где же телефон?..

И вспомнила, что телефон покоится в сугробе возле дома Мстислава Ярополковича.

И номер Сергея покоится там же, в памяти сим-карты.

Я выглянула в окно.

Сгустившиеся сумерки вот-вот превратятся в непроглядную ночную тьму. Вернее, в моем-то районе рядами стоят фонари и достаточно светло, а вот там, где обитает доктор филологии, в старом городе, совсем другая ситуация. И сейчас там не найти не то что телефона в сугробе, но и самого сугроба.

И времени слишком мало. Через двадцать минут я должна выйти из дома.

Выходит, что на помощь Сергея я рассчитывать не могу.

Легкий холодок пробежал по спине. Сергей и его машина были важным звеном в плане моего побега. А теперь, выходит, эта цепь разорвана…

Придется вызвать обычное такси.

О Господи!..

Я вдруг осознала, что в эту переломную ночь, в ночь, которая может стать для меня последней, я осталась без средства связи и без транспорта, на котором намеревалась совершить побег.

Состояние спокойствия и радости стало таять, постепенно сменяясь почти животным страхом, и уверенность в том, что помощь близка, заметно поколебалась.

Повинуясь непонятному чувству, я села на пол перед потухшей елкой и обвела взглядом комнату — старинные бархатные шторы, большое окно с низким широким подоконником, на котором стояли разноцветные герани и еще один цветок, названия которого я не знала. Наклонив фиолетовый колокольчик и приподняв, как руку, длинный острый листок, цветок как будто провожал меня. Я вздрогнула от этой странной ассоциации. Двигаясь по стенам, взгляд мой тяжелел, и та же тяжесть проникала внутрь и оседала глубоко на дне души. С разрывающей сердце тоской я оглядела фигурки ангела и лисы, стоящие на полке, висящую на стене фотографию бабушки, сложенные на стуле чистые простыни…

И все это было наполнено трагической неподвижностью и безмолвием, будто прощалось со мной.

Наконец, тиски сжали сердце так сильно, что я опустила голову, уставясь в потертый паркет. И почувствовала, как, помимо воли, из уголков глаз выползают крупные горькие слезы.

Старинные часы на стене дрогнули и разразились низким боем.

И я поняла, что времени больше нет.

Часы еще продолжали бить, когда я застегнула ботинки, накинула на голову капюшон старой куртки и вышла на лестничную площадку.

Дрожащей рукой заперла дверь и услышала вдалеке последний, девятый удар.

Не знаю почему, я постояла перед дверью еще немного, глядя на металлические цифры «59». Девятка была прибита немного криво. Почему-то я заметила это впервые.

Наконец, с упавшим сердцем я отошла от двери.

Лифт вызывать я не стала, а медленно пошла по лестнице, глядя на нее так, будто также видела в первый раз; и мне казалось, что ее гладкие широкие ступени обнимают мои ноги.

И предательские слезы опять выглянули из уголков глаз.

Наконец, я вышла из подъезда и поняла, что забыла вызвать такси.

Придется пойти на угол и попытаться поймать машину.

Однако вместо этого я остановилась на пороге и достала сигареты.

Дым ласково обвился вокруг, а потом, рассеиваясь, начал подниматься вверх, к огромной круглой луне. Я подняла на нее глаза и вздрогнула.

Похоже, полнолуние.

— Привет, — вдруг услышала я и повернула голову налево, откуда раздался голос.

Передо мной стоял Сергей.

ГЛАВА 58

Увидев его, я оторопела и тут же поперхнулась дымом.

Подойдя поближе, Сергей улыбнулся и вытащил из моего рта застывший окурок. Затем спокойно выбросил его в снег и потер руки.

И только когда он проделал все это, я услышала словно со стороны свой собственный изумленный голос:

— Привет!..

— А я к матери еду. Вот решил тебя захватить на работу.

Спаситель мой!..

Внезапно я, разрыдавшись, припала к его груди. Ласковый мех серой дубленки защекотал лицо. Не понимая, что со мной, чужой мужчина, неожиданно ставший ближе всех, крепко обнял меня и, похлопывая ладонью по спине, заговорил:

— Ну-ну, дружок, все нормально, все хорошо… Все хорошо…

— Ты… ты приедешь за мной к полуночи?.. — пролепетала я, вытирая кулаком застывающие на морозе слезы.

— Приеду… приеду, моя хорошая… Конечно, приеду, я же тебя не оставлю… — шептал Сергей, целуя мои мокрые от слез щеки.

Наконец, мы уселись в машину, и она помчалась по улице.

Немного придя в себя, я вдруг сообразила, что только что вступила с Сергеем в какие-то уже не совсем простые отношения. Интересно, а он это понял?.. И если да, то как он к этому отнесся?..

Я покосилась на его профиль. Он был чем-то похож на актера Вигго Мортенсена, того, что сыграл Арагорна во «Властелине колец».

— Что с тобой случилось? — озабоченно спросил Сергей, когда мы выехали из центра.

— Я… — быстро начала я и замолчала. Ком, внезапно вставший в горле, будто перекрыл доступ словам.

Он на мгновение повернул ко мне голову.

— Ты кого-то боишься?

— Я… — опять начала я, и снова осеклась. И на этот раз случилось то же самое — будто во рту закрылись какие-то ворота, и остальные слова не успели выйти наружу.