Бар на окраине

Теперь я уже не могла издать ни звука — горло было как будто перекрыто плотиной.

И что-то белое, похожее на легкий шелковый платок, взвилось надо мною — совсем невысоко; и еще плотно сращенное с телом, оно пыталось отделиться и переместиться в сторону замерших возле моих ног сгрудившихся темных силуэтов.

Я схватила это облако в руку, и оно светлым дымом просочилось меж пальцев, и неприятный смех раздался со стороны подоконника, где мое боковое зрение уловило головы кивающих мерзких цветов.

Рука бессильно упала на пол и… больно ударилась краем ладони о предмет, лежащий на полу.

Я подняла его и поднесла к глазам. Маленький прохладный шар издавал мягкое розовое свечение.

Это была жемчужина.

И тут же ожило смутное воспоминание — блуждание по коридорам глаз директора, падение в кабинете и звук катящегося предмета.

Наверно, тогда она и выпала из кармана и укатилась сюда, в дальний угол, где я сижу сейчас, подогнув под себя босые ноги.

Внезапно мозг разорвал громкий потусторонний голос Аркадия:

— Бей врагов их оружием. Только тем, что было с ними!

Легкое облако, вырывающееся из меня, уже почти вышло совсем — боль ослабла, дым поднялся к потолку, и, похоже, внутри меня осталось совсем немного того белого, полупрозрачного, невесомого, что им нужно.

А что, если…

И я что было сил запустила жемчужиной прямо в пасть зверя.

Такого эффекта я совсем не ожидала.

Соприкоснувшись с силуэтом, жемчужина превратилась в большой огненный шар, который прожег волка насквозь, оставив в его теле круглую дыру с опаленными краями, и устремилась дальше, озаряя летящим пламенем змеиную переливчатую спину и приготовившуюся к прыжку кошку — с узкой хитрой мордой и глазами, будто сделанными из холодного голубого льда.

Комната содрогнулась от душераздирающего крика, стона, вопля — все смешалось в одном несущемся предсмертном звуке. Волчья тень, навылет простреленная жемчужиной, грузно осела на пол, и я увидела, что это был вовсе не волк, а волчица: после шумного ее падения передо мной очутились… ноги в туфлях и пола нарядного темного пиджака Лидии Никитичны…

А где-то должна быть еще одна жемчужинка, упавшая с барышни-вурдалака… И теперь во время ее стремительного полета нужно успеть проскользнуть к двери…

Кошка будто отмерла и вдруг, выпустив острые когти, ринулась на меня.

Я судорожно зарылась рукой в кармане, ища оружие — то, что было с ними. Вот оно — на дне глубокого кармана. И огненный шар, пролетев один или два метра, пронзил насквозь голову оборотня. Последнее, что я увидела — это раскалывающиеся на части, кипящие ненавистью ледяные Лилькины глаза.

В этот момент я была уже у двери. Огромная, размером больше питона, тяжелая змеюка, распахнув пасть, развернула свое кольцо и метнулась за мной. Но дверь перед ней резко захлопнулась, и я услышала, как она ударилась об нее всем своим мощным длинным телом.

Я оказалась в темном коридоре. Когда я искала жемчужину, под руку сначала попался фонарик. Где же он?.. Я быстро опустила руку в карман и нашарила его. Бледный луч слабо осветил край лестницы и переход. Господи, куда же идти?.. Вперед, вверх или вниз?..

Не исследуй неверный путь, — вновь пронзил мозг голос провидца. — Верный путь ведет вниз!

Вниз!.. Почему я не вспомнила этого раньше?..

Куда же вниз?.. В кухню?..

Я вспомнила жуть, творящуюся в кухне. Неужели туда?!

Но другого пути, ведущего вниз, я не знала.

Дверь с треском распахнулась — видимо, змея пришла в себя. По руке ударил тяжелый хвост и с силой выбил из нее фонарь. Он стремительной молнией пролетел мимо и исчез в темноте.

— Вот ты где!.. — раздался рядом возглас облегчения, и меня схватила все та же знакомая по ощущению рука.

— В кухню! — вскрикнула я и рванулась вниз по темной лестнице.

Я потащила сопротивляющегося человека за собой, но упирающаяся рука вырвала меня обратно.

— Нет! Под стойку! — пролетел шепот, и мы сломя голову устремились куда-то вперед.

Внезапно ноги мои сковало живое холодное кольцо.

От ужаса я чуть было не заорала во все горло, но тут же вспомнила укус цветка и то, что случилось после моего непроизвольного визга.

— Змея! — еле слышно вымолвила я.

Ведь где-то здесь бродят еще несколько этих жутких тварей!.. И, кажется, они пока нас не чуют.

Напряжение держащей меня руки чуть ослабло, легкое дыхание переместилось вниз, и вдруг тугое кольцо само собой разжалось, и под потолком прокатился такой же бешеный крик, который издала, падая, волчица с оскаленной пастью.

— Скорее!.. — шепнул спаситель.

«Это, наверно, Вовка был змеем…», — почему-то подумала я, спеша за тем, кто широкими шагами тащил меня к выходу — тому, что ведет вниз.

Но пол под ногами вдруг зашатался, как при надвигающемся землетрясении; стены задвигались, и ступени одной из лестниц начали крошиться и падать под ноги, перекрывая ход. А что за лестница с треском лопается — входная или та, обманная, со светелкой и зеркалом?.. Все перемешалось, и в глазах заплясала жгучая темнота.

— Сюда… — неуверенно зашептал мой попутчик, тяня вправо.