Бар на окраине

Вдруг впереди в почти уже сгустившейся темноте из ниоткуда выросла огромная белая гора. До нее оставалось метров пятьдесят, и машина летела прямо на нее.

Я вцепилась в Вовку и закрыла глаза.

И в этот момент раздался громкий крик петуха.

ГЛАВА 64

Почувствовав легкий толчок в бок, я открыла глаза.

И увидела, что нет ни машины, ни черного купола деревьев, ни белой горы. А есть покосившийся указатель с названием нашего города и широкая дорога возле того самого места, где совсем недавно стоял теремок бара.

И бара тоже нет. А вместо него зияет глубокая дыра, похожая на огромную воронку.

Впрочем, скоро не станет и ее — с неба посыпались огромные снежные хлопья, и дыра стала уменьшаться на глазах.

Я, в халате и джинсах, стояла босиком в этом снегу, а рядом со мной, в черном костюме с оторванным рукавом, стоял Вовка.

Снег все шел, покрывая землю неоглядным белым полотном. И в считанные секунды все вокруг стало белым-бело.

Вдруг я поняла, что мы с Вовкой смотрим в одну сторону и видим одну и ту же картину. И не понимаем, почему мы видим ее только сейчас, и отчего не видели раньше?..

Недалеко от кромки леса, метрах в пятнадцати от наших обнявшихся фигур стоял сверкающий белый «Форд».

Вовка оказался неплохим водителем, и уже через полчаса мы сидели в моей гостиной на Ярославской улице — ноги мои были опущены в таз с горячей хвойной водой, а сама я была с ног до головы укутана в длинный халат, забытый как-то у меня Мстиславом Ярополковичем.

Завернутый по моему настоянию в теплое одеяло Вовка сидел напротив в бабушкином кресле.

Оба мы пили крепкий обжигающий чай с медом и лимоном.

— О том, что должно случиться, я узнал не сразу, — начал Вовка, посасывая кусочек лимона, — далеко не сразу. А когда узнал… Вернее, так: что-то узнал, о чем-то догадался, кое-что разведал сам…

«Совсем как я…» — пронеслась мысль, и я кивнула.

— Когда узнал, что нужно искать второго человека, начал лихорадочно думать, анализировать, сопоставлять… Вычислить тебя, казалось бы, можно было достаточно легко — чистые глаза без черноты внутри, романтический взгляд, открытая улыбка… Но я сомневался. А вдруг это приманка, ловкий обман? Все слишком очевидно. Поэтому никак не мог довериться своему предчувствию окончательно. Сомневался почти до самой последней минуты. Пока не увидел Танины сверкнувшие яростью глаза и вырванный пояс.

А это… — Вовка вдруг вынул откуда-то мою сумку с порванным поясом, — я успел спрятать — она упала прямо мне под ноги.

— Пытаясь узнать, что им нужно от нас — от меня и, предположительно, от тебя, я даже ходил в библиотеку, но в нужной книге были вырваны самые важные страницы… — сказал Вовка, кладя сумку на диван рядом со мной.

— Я тоже там была… — пролепетала я.

— Однажды, — продолжал Вовка, — Иван Ильич попросил меня починить клавиатуру компьютера. Разбирая клавиатуру, я случайно уронил на пол какую-то мелкую деталь — шуруп, кажется. И, поднимая его, заметил под столом странной формы ключ. Недолго думая, я его вытащил и унес с собой. А в то утро, когда по глупости оставил на виду куртку, мне как раз удалось остаться в баре незамеченным… — он усмехнулся, — не замеченным никем, кроме тебя. Именно в то утро я и осмотрел комнату и понял, что она ничем нам не поможет. Скорее, наоборот… Потом таким же образом, якобы загружая новую бухгалтерскую программу, я незаметно вернул ключ на место.

— А нож? — спросила я.

— Нож… Ты ведь нашла его тогда в моем кармане, так?

Я кивнула.

— Я сразу это заметил — ты была так напряжена…

— Я ведь тоже искала пару. И уже была почти готова тебе доверять…

— Нож я взял с кухонного стола. Ну тогда, когда вынес тебя из кухни и посадил, вернее, практически положил, в такси. Этим ножом я разрезал и кольцо змеи, и бусы на твоей шее. Если бы не он, мы бы пропали.

— А откуда ты знал, что он нам поможет? И вообще — откуда ты узнал самое главное — про то, что здесь только двое людей, и что для спасения нужно найти этого второго?..

— А вот это все, в том числе и про нож… — Вовка потянулся за сигаретой. Я пододвинула к нему пепельницу, — …я узнал от брата. Видишь ли, мой брат не совсем обычный человек. Вернее, он совершенно обычный, но есть определенный момент, когда он изрекает пророчества.

Я вся подалась вперед.

— …А именно, — только не смейся! — когда пьет козье молоко.

Руки мои впились в диванную подушку, лежащую на коленях.

— Вот он мне однажды всю эту жуть и напророчил. Забормотал страшным голосом — терем без окон, глубоко в земле… Кухонный нож отсечет ненужное… Ищи человека среди оборотней… и еще что-то в этом духе…

— Его Аркадий зовут?.. — дрогнувшим голосом спросила я, заранее зная ответ.

— Откуда ты знаешь?!. — изумился Вовка.

— Он мне тоже похожие пророчества вещал, — и, видя Вовкины округленные глаза, пояснила, — Даша Басова — моя институтская подружка.

— Вот оно что! — Вовка был потрясен. — Как все-таки тесен мир!

— Я ведь в новогоднюю ночь за ним даже в Левкоево ездила, — призналась я.