Барабан короля. Африканские сказки

Вот проснулся герой, посмотрите скорей,
Победитель Хавейя — Навази!
Это он оставлял сиротами детей,
Их отцов уничтожив разом.

Навази застонал. А люди снова закричали:

— Идут Хавейя! Наши воины выезжают! Помоги им, великий Навази! — И подвели к двери лошадь.

— Она осёдлана? — спросил Навази.

— Да, осёдлана.

— Она взнуздана? — спросил Навази.

— Да, взнуздана.

И совсем слабым голосом Найази спросил:

— А правильно ли она взнуздана?

Все закричали:

— Да! Она готова!

Навази долго возился с кожаным поясом. Надев его, он снова взглянул на слугу и взмолился:

— Скажи им, кто я такой на самом деле!

Слуга взял лиру и запел:

Вот пояс кожаный, видавший много битв,
Вот руки сильные, готовые сражаться.
Нет у Навази длинных свит,
Лишь лошадь верная — его богатство.

Люди ждали. Навази вскарабкался на лошадь. Взял в руки кожаные поводья, но всё ещё медлил.

— Дайте мой щит! — попросил он. Ему вручили щит. Лошадь двинулась.

— Смотрите! — закричали люди.— Герой идёт сражаться даже без копья!

Навази остановил лошадь.

— Ах, копьё,— сказал он.— Дайте мне его.

Слуга принёс ему копье. Навази сидел на лошади, наблюдая, как воины Адама поднимаются вверх по холму, чтобы встретить Хавейя.

Он спросил слугу:

— Моя лошадь накормлена?

— Да, накормлена.

— А ты не забыл напоить её?

— Напоил,— кивнул слуга.

— Ну хорошо,— проговорил Навази,— теперь я еду. И пусть они берегутся.

А слуга запел:

Эй, Хавейя, слушайте все!
Едет Навази на белом коне —
Победитель народа Хавейя!
Убегайте домой поскорее.

— Постой,— сказал Навази,— дай мне другое копьё.

Слуга подал ему другое копьё.

— А разве больше нет? — оттягивал время Навази.

— Вот ещё одно,— и слуга протянул третье копьё. Навази восседал на коне подпоясанный, со щитом и тремя копьями.

А на холме разгорелась битва.

— Мой кожаный пояс! Где он? — встрепенулся Навази.

— Да он на тебе,— показал слуга.

И когда лошадь Навази медленно выходила наконец из города, слуга запел:

Ждёт Хавейя верная смерть,
Ведь Навази едет сражаться.
Все Хавейя должны умереть,
А храбрец Навази остаться.

Лошадь Навази подошла к подножию холма, остановилась и стала щипать траву.

— Эй,— закричал на неё Навази,— ты кто? Лошадь воина или жалкое вьючное животное? В то время как герои сражаются, ты набиваешь себе брюхо.

Один из воинов Адама спустился вниз узнать, что случилось.

— У этой твари, именуемой лошадью,— кричал Навази,— нет боевого духа!

— А что же ты не держишь поводья? — удивился воин.— Ведь надо управлять её удилами.— И он поскакал назад.

Навази бросил на землю свои копья и взял в руки поводья. Он потянул их сначала в одну сторону, потом в другую. Но тут заметил, что на него галопом несётся отряд всадников. Повернув лошадь, он помчался в город, выкрикивая:

— Битва окончена! Спасайтесь! Хавейя наступают!

Примчавшись к дому, Навази спрыгнул с лошади и крикнул слуге:

— Хавейя идут!

Он улёгся на циновку и приказал слуге:

— Прикрой меня побыстрее покрывалом и, когда придут враги, скажи, что я умер вчера ночью.

Слуга укрыл его покрывалом.

Появились воины. Но это были люди Адама. Они кричали, звенело оружие. Все подошли к дому Навази.

— Битва окончилась,— сообщили они.— Хавейя бежали.

Тогда Навази встал и отбросил покрывало.

— Да,— проговорил он,— собаки Хавейя увидели, что я приближаюсь. Они правильно сделали, повернув туда, откуда пришли.

А слуга Навази взял лиру и запел:

Не захотели Хавейя умирать
И поступили очень мудро,
Коней всех повернув назад.

24. Сообразительный Руда

Торговец по имени Руда добрался из Хартума до моря и сел на корабль, направляющийся в Аравию. Среди своего народа Руда прославился сообразительностью. Если решался какой-либо важный вопрос, Руда не говорил: «С одной стороны, можно сделать так, но с другой стороны…» Руда был человеком решительным. Он принимал решения быстро и никогда потом о них не жалел.

Когда корабль вышел в море, Руда поднялся на палубу и разговорился с другим торговцем. Они обменялись новостями и стали говорить о ценных товарах, которые им надо продать.

— Среди моих товаров,— сказал Руда,— есть ожерелье и брошь, сделанные самым замечательным ювелиром Хартума. Они стоят столько же, сколько весь город Адэн.

— Да что вы? Хотелось бы взглянуть на это сокровище,— удивился торговец.

Открыв один из футляров, Руда вынул ожерелье и брошь. Драгоценности и в самом деле были сделаны из чистого золота и выглядели безупречно.

— Посмотри, как они сияют под лучами солнца,— говорил Руда, поворачивая ожерелье и брошь, и на палубе собралась толпа, чтобы полюбоваться зрелищем.