Барабан на шею!

Бывает, спишь себе дома, вдруг выныриваешь из забытья и видишь: смотрит на тебя пристально, например, мама, будить собирается. Своеобразная магия взгляда, не иначе.

На Колю Лавочкина смотрела совсем не мама. Над ним зависло рыло с черными любопытными глазами-блюдцами, широкими ноздрями, осторожно втягивающими запахи, и зубастой пастью. Зеленая чешуйчатая голова размером с тумбочку венчалась несколькими желтыми рожками. Изогнутая шея скрывалась за поворотом пещеры.

Солдат уже встречался с драконом, поэтому сразу понял, что визитер, скорее всего, детеныш, и ничуть не удивился, когда из-за поворота показались еще две головы — близняшки первой.

— А… а… апчхи!!! — чихнул Лавочкин.

Дракон испуганно отдернул головы, коротко зашипел и выпустил в Колю три огненных факела. К счастью солдата, мощности не хватило — случился недолет.

Взрослая особь, с которой раньше имел дело Лавочкин, легко плевалась пламенем на добрые сто шагов.

Коля мысленно поблагодарил всех богов огня за слабость дракончика.

От шипения проснулись Хельга и козлик Палваныч. Последний засучил ножками, испуганно мекая, Страхолюдлих вцепилась в его шею, прижала к полу пещеры. Ноздри дракона расширились, глазищи уставились на козлика. Одна из голов облизнулась.

Солдат решил перехватить инициативу. Осторожно поднял руки. Замахал.

— Цып, цып, цып…

Головы синхронно повернулись к нему.

— Силавека? — старательно протянула средняя дребезжащим фальцетом.

— А?! А, ну да, человек.

— Силавека глюпая!

— Сам ты глупый.

— Обизусь! — Дракончик всхлипнул, Хельга с ужасом зашептала Коле:

— Только не это! Он не должен разреветься. За обиженного детеныша эти твари готовы горы свернуть, но отомстить…

— Понял, — кивнул Лавочкин. — Эй, приятель! Чем тебя развеселить?

— Ку-у-усать хосю! Козлика!

— Козлика нельзя.

— Обизусь. — Маленький вымогатель умел отлично пользоваться своим положением.

— Козлик больной,

— Длаконы не болеют.

— Козлик невкусный.

— Нициво.

— Козлик — заколдованный дракон.

— Влешь!

Солдат лихорадочно искал способ облапошить докучного малявку.

— Поклянусь — поверишь?

— Да.

— Николас, клятва, данная дракону, священна! Не навреди себе!.. — прошелестела Хельга.

— Опять не слава богу. — Коля прочистил горло, собираясь с мыслями. — Клянусь, что этот козлик — вовсе не козлик. Теперь веришь?

— Ладно, — вздохнул сизым дымком ящер. — Хосю сказку.

— Я не сказочник.

— Обизусь.

— Вот шантажист!.. Ну, слушай… — Лавочкин решил быстро отстреляться, изложив «Колобка».

— Только длинную, а то…

— …обизусь, — закончил за него солдат.

— И стобы пло длаконов!

Зеленый вымогатель уложил головы на землю и приготовился слушать.

Коля порылся в памяти. Вспомнилось несколько сказок о драконах, и все они заканчивались хорошо… Для людей, а не для ящеров. Пришлось импровизировать.

— Давным-давно в далекой-далекой галла… то есть в стране Лягушарии жил юный герой по имени Дарт Аньян — обедневший наследник великих и ужасных Дарта Сидиуса, Дарта Мола и Дарта Вэйдера. Но он был добрым джи… тьфу ты! Рыцарем. Поехал он в столицу, хотел устроиться в королевскую гвардию. А в Лягушарии порядки совсем не то что тут. Был в тамошней гвардии иностранный легион, куда брали всех подряд: и великанов, и циклопов, и драконов…

Заскучавший ящер оживился, захлопал веками.