Барабаны осени

Я разжала руки, и Иэн прошел через всю хижину к Роджеру.

— Прости, что так вышло. Надеюсь, ты позаботишься о моей кузине и ребенке?

Роджер пожал протянутую руку и, прокашлявшись, обрел дар речи:

— Да. Обещаю.

Затем Иэн повернулся к Джейми.

— Нет, — затряс тот головой. — Господи, нет. Не смей. Пусть лучше это буду я.

Иэн улыбнулся, хотя глаза его были полны слез.

— Ты как-то сказал, что не стоит тратить жизнь понапрасну. Так вот, я и не трачу. — Он протянул руки. — И о тебе я тоже буду помнить, дядя Джейми.

Перед самым закатом Иэна отвели к реке. Он разделся догола и зашел в ледяную воду вместе с тремя женщинами, которые с громким хохотом принялись окунать его с головой и растирать мокрым песком. Ролло скакал по берегу, бешено лая, потом, желая присоединиться к общей забаве, тоже прыгнул в воду, едва не утопив при этом Иэна.

Зрелище получилось весьма занятным — только трое белых его не оценили.

Когда ритуальное омовение завершилось и Иэна «избавили» от белой кожи, женщины вытерли его, одели в чистую одежду и повели в длинный дом старейшин для обряда наречения.

Там негде было и шагу ступить, в дом набилась вся деревня. Мы с Джейми и Роджером тихонько притаились в углу, глядя, как поет шаман под ритмичный бой барабана и ходит по кругу дымящаяся трубка. Девушка по прозвищу Эмили стояла рядом с Иэном, и глаза ее радостно сверкали. Он тоже поглядывал на нее с нежностью, и лишь это умеряло печаль в моем сердце.

Его нарекли Братом Волка. А сам волк, вывалив язык, сидел у ног Иэна, с любопытством наблюдая за происходящим.

В конце церемонии толпа на секунду затихла — и Джейми воспользовался моментом, чтобы выйти в центр. Воины с неодобрением уставились на него, украдкой сжимая кулаки.

А Джейми расстегнул брошь и накинул свой малиновый плед на плечи племяннику.

— Cuimhnich!.. — тихо велел он. Помни!

Следующим утром, спускаясь по узкой тропе, мы молчали. Иэн церемонно попрощался с нами в окружении своей новой семьи. Мне не хватило выдержки, и Иэн при виде моих слез закусил губу, с трудом сдерживая чувства. Джейми обнял его, поцеловал и отошел, не сказав ни слова.

Вечером Джейми, как всегда, принялся разбивать лагерь — но мыслями был где-то далеко. Неудивительно, я и сама думала только об Иэне и ожидавшей нас Брианне.

Роджер бросил у костра охапку хвороста и сел рядом.

— Я все пытаюсь решить, — тихо сказал он. — Как быть с Брианной.

— Да? Я тоже…

От усталости меня качало, казалось, еще чуть-чуть — и я упаду головой в костер, так и не дождавшись, когда закипит вода.

— Вы говорили, есть еще один круг… проход, или как его там… В Вест-Индии?

— Угу.

Я хотела рассказать ему о Гейлис Дункан и пещере, однако передумала. Силы вконец иссякли. В другой раз как-нибудь… И тут туман в голове развеялся, потому что до меня дошел смысл его слов.

— Еще один? Здесь?

Я огляделась, почти ожидая увидеть за спиной высокие камни.

— Не совсем. Ближе к Фрейзер-Риджу.

— Аа… Да, я в курсе, что здесь тоже есть круг, но… — Вдруг до меня дошло. — Хочешь сказать, ты знаешь, где он?!

— Так вы о нем слышали?

— Да. Вот взгляни.

Я достала опал, но не успела и слова сказать, как Роджер выхватил камень у меня из рук.

— Тот же символ, что вырезаны на скале. Где вы его взяли?

— Долгая история. Потом. Лучше скажи: ты знаешь, где круг? Ты правда его видел?

Услышав наши возбужденные голоса, подошел Джейми.

— Круг?

— Ну да, круг времени, проход… э-э… — принялась я путано объяснять, но Роджер меня перебил:

— Да, я был там. Случайно наткнулся, когда сбежал.

— А сможешь снова его найти? Как далеко от «Горной реки»?

Я мысленно принялась считать. Срок уже больше семи месяцев. Шесть недель на обратную дорогу — значит восемь с половиной. Успеем ли мы вовремя доставить Брианну в горы? И если да, что рискованнее: пройти сквозь камни накануне родов или навсегда остаться в прошлом?

Роджер вытащил из-за пояса длинную замусоленную нить.

— Вот, — показал он двойной узелок. — В восьми днях пути от того места, где меня забрали.

— И еще как минимум неделю от «Горной реки», — то ли разочарованно, то ли с облегчением выдохнула я. — Мы не успеем.

— Погода меняется, — веско заметил Джейми, кивая на голубую ель, с чьих игл уже сочилась капель. Когда мы ехали сюда, дерево было совсем обледенелым. — Дорога станет легче, мы можем добраться быстрее…

— Вряд ли, — неохотно покачала я головой. — Ты же сам знаешь, что такое весенняя слякоть. Идти по ней гораздо труднее, чем по снегу. — Я наконец осознала реальность, и сердце замедлило ход. — Нет, слишком поздно, слишком рискованно. Она должна остаться.

Джейми поверх костра взглянул на Роджера.

— А он — не должен.

Тот удивленно поднял брови.

— Я… — начал он и вдруг решительно стиснул зубы. — Я останусь. Вы же не думаете, что я ее брошу? Ее и своего ребенка?

Я открыла было рот, но Джейми хмуро уставился на меня.

— Нет, — твердо заявила я. — Нет. Нам придется ему сказать. Не нам — так Брианне. Пусть лучше узнает сразу.

Джейми недовольно поджал губы и все же кивнул.

— Ладно. Рассказывай.

— Что рассказывать?