Барбара и летние собаки

— Нет, Барбара, — ответил Нильс серьезно. — Я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были неприятности. Кроме того, сейчас в нашем доме собак очень нужна сила большой собаки. Ведь неизвестно, что лесные собаки планируют. Некоторые из них по слухам очень сильно ранены, а вот предательница Носик вполне в порядке. Рекс еще до рассвета ходил на разведку… Ну да, если ситуация изменится, то, может, когда-нибудь я приду и найду свою маленькую хозяйку Марию. Если вдруг ты ее встретишь, то передай от меня большой привет.

— Может, мы тогда встретимся? — обрадовалась Барбара, обнимая Нильса.

— Кто знает? — улыбнулся мудрый сенбернар. — На прощание я отвечу на твой вопрос, который ты задала тогда, когда мы первый раз встретились: как это возможно, что ты поняла наш, собачий язык? Ответ звучит так: кто очень одинок, но, несмотря на свое одиночество, любит других, тот понимает других — как людей, так и зверей. Прощай!

Нильс быстро исчез за деревьями.

Но уже была видна знакомая Барбаре крыша дачи. Будто не было у нее за плечами длинного пути, девочка побежала к даче с маленьким Чапой на руках.

— Барбара! Неужели действительно Барбара! — услышала девочка, что ее зовут. Это была мама Татевик, которая шла по дороге к ней с черно-белым щенком на веревке.

— Здравствуйте! — крикнула Барбара бодро. Да, щепок Татевик был милым. Но и наполовину он не был таким хорошеньким, как Чапа!

Тетя Маринэ прижала Барбару крепко к себе, так крепко, что Чапа на руках Барбары взвизгнул, и щенок с розовым носиком испуганно стал лаять.

— Какое счастье, что ты жива! — обрадовалась мама Татевик и наконец освободила девочку из объятий. Барбара опустила Чапу на землю, и маленький комочек стал дружелюбно вилять хвостом и знакомиться с прыгающим щенком.

— И где же это ты бродила? — голос тети Маринэ стал сердитым.

— Ах, прогулялась немного в горах, — соврала Барбара. Ей показалось, что бессмысленно объяснять маме Татевик историю про дом собак. Вряд ли тетя Маринэ ей поверит, да и она очень сильно заскучала по папе, маме и Маргит.

— Ты гуляешь, а в это время вся твоя семья заболела от горя! — пожурила мама Татевик.

— Больны? Кто болен? — не поняла Барбара.

— Ты можешь и сама догадаться. Как беспокоились из-за тебя папа-мама. Сначала мы подумали, что ты спряталась где-то рядом, что ты обиделась из-за этого щенка. Но когда стемнело, твой папа побежал к пограничникам и попросил поискать тебя с ищейкой. Собака сразу взяла след, но сорвалась с поводка… и через час вернулась, ухо разорвано, лапа в крови… Тогда мы все подумали, что лесные собаки тебя загрызли. Местные охотники планируют организовать большую облаву на лесных собак, но твоя мама сказала, что ее сердце не выдержит, если в горах найдут полоску от твоего платья или туфельку… Ведь как раз сегодня вы должны улетать домой, билеты куплены уже давно, — рассказывала мама Татевик.

Барбара почувствовала, как под сердцем все сжалось и похолодело от страха: «Вдруг они уже уехали?»

— Пойдем, я отведу тебя к твоим папе-маме! — сказала тетя Маринэ строго. Будто бы Барбара стремилась куда-то в другую сторону! Тетя Маринэ, наверное, считала ее совсем ребенком — взяла ее за руку и повела вверх по дачной лестнице. Внешняя дверь была нараспашку, и мама Татевик постучала по косяку двери:

— Тук-тук, можно войти?

Никто не ответил.

Барбара проскользнула в комнату, Чапа следом за ней. В комнате был большой беспорядок: посреди пола зевали раскрытые чемоданы и сумки, которые не могут дождаться, когда вещи, лежащие на столах, стульях и диване попадут к ним. И посреди этого большого беспорядка за столом сидела, подперев руками щеки, мама Барбары, приличная мама, которая до сих пор, кажется, даже во сне не видела такого беспорядка. Глаза мамы смотрели странно пустым взглядом перед собой. Папа стоял у окна и курил.

— Здравствуйте! — ликующе крикнула Барбара.

— Посмотрите, кого я нашла! — с гордостью сказала мама Татевик.

И тут начался такой переполох, который Барбара никогда еще не чувствовала в своей жизни.

Мама плакала, папа смеялся — и оба наперегонки обнимали Барбару. Тетя Маринэ стояла в сторонке, плакала и смеялась одновременно, и оба щенка без остановки тявкали.

— Барбара! — откуда-то появилась Маргит и присоединилась к обнимающим. — Ты жива!

— Скоро, наверное, не буду, — смеялась Барбара. — Сейчас меня разорвут на части!

И папа, и мама, и Маргит наперебой повторяли:

— Ну, где же ты была? Почему ты убежала из дома? — но ответить Барбаре они не давали, только все порывались ее обнимать.

— Для разнообразия, обнимите и собачку! — воскликнула Барбара.

— Собаку! Опять собаку! — Маргит покачала головой.

— Где она у тебя?

Чапа сидел в углу комнаты и, догадавшись, что речь о нем, вежливо повилял хвостом.

— Ох, как много мне надо вам рассказать! О лесных собаках и летних собаках, об Аве и Нильсе, и о ночном сражении… Не бойтесь, я не помешалась и не больна… Да, у меня болела нога, а одна собака вылечила меня, и эта собака погибла, а ее щенка я принесла с собой… — выпалила Барбара на одном дыхании. Другие обменялись долгими взглядами и ничего не поняли.