Барчук

Договорившись, мы пошли искать подходящее место. Как объяснил Рыжий, тут действительно была когда-то больница. Целых четыре корпуса. Но финансирования не хватило, а потому она закрылась, и теперь в городе больница осталась одна, частная, принадлежавшая клану врачей из Нижнего.

— А ты, случаем не знаешь, — решил я разузнать, — что за фабрика заброшенная на западной окраине у железки? Я её ещё вчера присмотрел, один минус — от дома далековато.

Рыжий долго не мог сообразить, про что я говорю.

— А, ты про бывший патронный завод что ли? — наконец, понял он. — Туда даже не суйся. С нашей улицы в прошлом году пацаны туда забрались, так их какие-то мужики с ружьями поймали, два дня мариновали в подвале. Убить хотели. Еле отпустили. Так что, мой совет, держись подальше от этого места.

— А кто там заправляет? Что за мужики?

— Серьёзные люди. Сам не знаю, да и никто не знает. Скорее всего, Капитан там свои делишки обделывает.

— Что за капитан?

— Не слыхал, что ли ещё? Под Капитаном половина города ходит. Все мастерские, все магазины в округе ему башляют. А его, говорят, покрывает сам Загорский, дворянин наш, а у Загорского — все заводы. Он богаче губернатора нашего, который к нему на поклон ходит. А ещё у Капитана лица нет.

— Как так, нет?

— А вот так. Он постоянно в маске ходит. Говорят, во время Третьей Польской потерял лицо: то ли осколком, то ли пулей снесло. Он офицером был, ротой командовал. А как пришёл с фронта, занялся бандитизмом. Но сам я его ни разу не встречал, и встречать не имею желания. Вот, кстати, тот мужик, с которым я разговаривал только что… Видел, наверное? Он на Капитана работает.

Рядом со входом в длинное пустое здание бывшего больничного корпуса сидел Бульдог. Увидев меня, он нахмурился и отвёл взгляд. Но я, как ни в чём не бывало, протянул ему руку.

— Как самочувствие? — спросил я. — Не сильно я тебя? Обиды не держишь?

— Да не, — буркнул здоровяк, пожимая мне руку своей массивной пятернёй, — норм всё. Бывает. Ты хорошо дерёшься.

Комната, которая мне больше всего понравилась, находилась в подвале. Довольно просторное помещение, ужасно грязное, пыльное, но зато почти захламлённое. И главный плюс: не дуло ниоткуда — окон не было. Впрочем, как и освещения.

Одним словом, забот предстояло много, а потому времени даром я терять не стал. Разузнав, где находится спортивный магазин (я боялся, что его тут нет, но он был, правда, на другом конце города), я отправился вначале в банк снять средства, а потом поехал затариваться инвентарём.

Купил я два мешка, скоростную грушу, пару матов, две пары перчаток, обмотки, лапы и подушки для битья. Заодно взял себе трико, майку и обувь соответствующую, ибо в обычной одежде (а ничего иного я не имел) тренироваться было не очень. Ушло на всё про всё чуть более двухсот рублей, ещё и за доставку заплатил. Мой бюджет таял на глазах. Вначале — одежда, теперь — инвентарь. Если так дальше пойдёт, то на год трёх тысяч не хватит. А будет ли с моего зала хоть какой-то доход, я понятия не имел.

Как вернулся, до вечера разгребал подвал при свете керосиновой лампы. Пыли там оказалось до жути, ещё и носилки тут хранились с незапамятных времён. После того, как приехала машина, и инвентарь был выгружен и убран в прибранное помещение, я отправился домой, решив остальное доделать завтра.

На выходе встретил группу незнакомых ребят — те беседовали с Рыжим. Среди них особенно выделялся приземистый широкоплечий малый в старой зелёной жилетке.

— Ты же обещал, — говорил он. — За свои слова не в ответе?

— Да ничего я тебе не обещал, — отнекивался Рыжий. — Тебе нужен, ты и ищи.

— А может, тогда тебе морду начистить, а?

— Ну давай. Посмотрим, в какой канаве тебя завтра найдут.

Я подошёл к компании.

— А ты что за хрен? — широкоплечий малый перевёл на меня взгляд. — Я тебя тут не видел раньше.

— А должен был? — поинтересовался я.

— В общем, барчук, это — с соседнего района, Сапог, — объяснил Рыжий, как-то виновато отводя глаза. — Это он хотел тебя видеть.

— Ну увидел, и что дальше? — я скрестил руки на груди.

— А то, что пари тебе предлагаю, — заявил Сапог. — Десять рублей ставлю, что уделаю тебя. А откажешься, так вся улица будет знать, что ты — ссыкло.

Да уж, серьёзный аргумент, ничего не скажешь. Аж детство сразу вспомнилось, как мы с друзьями во дворе соревновались, кто дальше с гаража прыгнет. Но мне-то тогда было лет тринадцать-четырнадцать, а сейчас… Чёрт, опять забылся. Вот только интересно, а чего Рыжий так засмущался? А не он ли пари это инициировал? Кому он там чего обещал?

Не хотел я, в общем, очередной схватки, на улице были свои правила, и следовало играть по ним, если я собирался заиметь тут хоть какой-то авторитет. Так что, недолго думая, я согласился.

На территории мы нашли подходящую площадку, я скинул сюртук, кепку и жилет, отдал Рыжему. Пацаны уже и сами стали делать ставки, кто победит, встали кругом нас, приготовившись смотреть бой. Глаза горели интересом и азартом. Оно и понятно: телевизоров же нет, а тут — зрелище, впечатления.