Бард

— Сейчас только одна осталась, — хмыкнула в ответ девушка. — Варвара четвертая жена, но детей у нее нет. Остальные уже оставили этот мир. — По лицу девушки пробежала мимолетная хмурая тень. — Так вот, мой братец, как только станет наследником, думаю, совсем с катушек сорвется. И мы, кстати, с ним в академию едем. В Москву. Я слышала, вы тоже едете в академию? И в какую?

Кстати, я тут все-таки уже выяснил, что всего в Российской империи существовало четыре академии для аристократов. В Москве была самая престижная. Как Сергею Игнатьичу удалось меня туда пристроить, непонятно. Надо будет выяснить.

— Да, я тоже туда поеду, — ответил я ей.

— Как хорошо, — прошептала в ответ она, а тем временем музыка закончилась.

Моя партнерша тяжело дышала, и в ее глазах бушевала страсть.

— Спасибо за танец, князь, — поблагодарила она и прошептала, — выйдете через десять минут из зала, — он кивнула в сторону распахнутых дверей, — вы не пожалеете.

Кхм, интересно, о чем это я не пожалею? Заинтриговала!

На этом мы с Ириной и расстались. Вернувшись за столик к трактирщикам, я увидел, что Олаф занят беседой со своими друзьями по бизнесу, а вот Уна, по-прежнему забивавшая свой желудок разными вкусностями (в очередной раз поражаюсь, куда там столько влезает), сразу закончила свое занятие и подскочила ко мне.

— Ты извини, я все слышала, особенно последний ваш разговор, — возбужденно прошептала она. Глаза у моего фамильяра блестели. — Ты ее сегодня трахнешь! В академию не ходи!

— Да чего ты несешь? — возмутился я. — Где я ее трахну? Во дворце ее отца, во время приема? Я что, на самоубийцу похож? Да и она из Бутурлиных!

— И что? — удивленно посмотрела она на меня. — А что, Бутурлина не женщина, что ли? Ну втрескалась в тебя дочка твоего врага. Так лови момент. Это же самая тонкая месть… разве нет?

Я задумчиво посмотрел на своего коварного фамильяра.

— Допустим, — согласился я с ней. Доля истины в ее словах, конечно, была. — Но тут дворец Бутурлиных. Прием! Как ты себе все это представляешь? А то будет по классике вроде «вернулся муж из командировки». Тогда я дуэлью точно вряд ли отделаюсь. Обесчестить дочку Бутурлина в его же доме!

— Я не знаю, что такое командировка, но ты недооцениваешь хитрость и изворотливость женщин, господин, — улыбнулась моя собеседница. — Вот увидишь. А насчет обесчестить… я готова спорить на что угодно, что там эта самая честь давно уже потеряна! Эх, жаль, к вам присоединиться нельзя…

— Так, — я строго посмотрел на разошедшуюся фею, — заканчивай уже. Лучше контролируй периметр, а то хрен знает, что там может быть. Вдруг покушение…

— Покушение, однозначно! На твою честь… — захихикала Уна, но, увидев мой предупреждающий взгляд, сделала серьезное лицо.

— Я буду вся внимание, господин, — заверила она меня.

Я тяжело вздохнул и направился к выходу. Покинуть зал мне, слава богу, удалось незамеченным. А там в коридоре меня уже ждала девушка. Схватив за руку, она протащила меня по нему и, открыв совершенно неприметную дверь, затащила внутрь. Я огляделся. М-да. У Бутурлиной, похоже, окончательно башню снесло. Это была спальня. И судя по скромности обстановке — спальня прислуги. Развернувшись, я хотел было высказать все, что думаю на этот счет, своей «похитительнице», но слова замерли на губах. Ирина уже сняла платье и осталась в нижнем белье.

По одному только его виду сразу становилось понятно, что она не бедствовала. Если Марфа и Светлана носили простые повязки из обычной бежевой ткани, то лифчик Бутурлиной смотрелся бы вполне уместно и в нашем мире. Тончайшие шелковые кружева будоражили разум, вызывая желание немедленно сорвать с девушки одежду и овладеть ей. Да уж… Судя по всему, права фея. Бонуса за девственность я явно не получу, понятно по ее властному взгляду. Совершенно не стесняется.

— Ну же, иди ко мне. — Она полулегла на кровать размером с аэродром (некисло так прислуга у Бутурлиных живет), частично скрывшись за балдахином, и вытянула ногу, словно предлагая целовать ее пальчики. — Покажи, на что способен, юный князь.

Диагноз понятен, доминантка в чистом виде. Хочет, чтобы я залез к ней под каблучок и остался там навсегда. Ничего, по опыту рисования и просмотра хентая могу с уверенностью сказать, что в таких вот властных стервах обычно живут послушные кошечки, нужно только их пробудить. Правда, знания у меня больше теоретические. Но в любом случае надо — действуем быстро и решительно.

Не слушая, что мне там еще говорила Бутурлина, я в два шага оказался перед ней и схватил за горло, запечатав открывшийся в возмущении ротик поцелуем. О, это мы удачно, можно просунуть язык. Не кусает и не дерется, отлично, — значит, продолжаем.

Чуть усилил хватку, ее полустон-полухрип как бальзам на душу, это еще не расплата за мой род, а только ее начало. Сорвать с нее лифчик, он только мешает. М-м-м, какая прекрасная грудь, очень мягкая и в то же время есть что пощупать. Соски уже твердые и торчат, великолепно, а что будет, если покрутить их в разные стороны?