Барин и крестьянин в России IX–XIX веков. Влияние исторических событий на земельные отношения во времена Киевской Руси, в монгольский период и последние 150 лет крепостного права

Единственное повсеместное политическое превосходство принадлежало монголам. Но они не включили северо-восточную территорию в свою собственную политическую организацию, Золотую Орду. Управление северо-восточными землями позволялось оставить в руках местных князей. Ханы Золотой Орды выдавали ярлыки, верительные грамоты на великокняжеское правление князьям, которых они утверждали в качестве главных правителей своих княжеств; все остальные князья, владевшие уделами в этом княжестве, должны были им подчиняться. После распада Киевской федерации Владимирское княжество получило всеобщее признание как главное русское княжество, так что князь, имевший ханскую грамоту на признание его великим князем Владимирским, становился, по крайней мере номинально, главным среди всех русских князей Северо-Восточной Руси. Борьба за обладание этим титулом, которая велась между тверскими и московскими княжескими домами, в конце концов была выиграна московитами, которые тем самым выступили в качестве господствующих местных правителей в монгольскую эпоху и в конечном итоге стали объединителями и самодержцами всей Руси.

История возвышения московской династии от мелких князьков до верховных правителей государства началась в 1263 г., когда Даниил (родоначальник московской линии Рюриковичей: московских князей, великих князей и царей), младший сын Александра Невского, великого князя Владимирского, стал князем провинциального города Москвы, тем самым превратив его в столицу самостоятельного, пусть небольшого и не имевшего особого политического значения, княжества. Спустя два века, когда на престол взошел его прапраправнук Иван III, княжество, собранное им путем приобретений, завоеваний, наследования и дипломатических ходов, занимало около 600 000 кв. км.

Успех Московского княжества лучше всего объясняется сочетанием выгодного географического положения Москвы и крупного везения. Столица княжества находилась на пересечении важных сухопутных путей, а Москва-река, на берегах которой возвышался город, соединяла две главные речные системы европейской части Руси. Но основную роль в становлении Москвы сыграла удача. Первое и, возможно, самое важное везение заключалось в том, что практически все из двенадцати правителей рода Даниила, занимавших московский престол, обладали куда более неординарными врожденными способностями и хитростью, чем это обычно бывает среди князей. В целом они не отличались особыми военными талантами, но оказались дальновидными политиками в отношениях с собратьями-князьями и, главное, в своем умении пользоваться благосклонностью монгольских ханов до тех пор, пока это шло на пользу государству. Однако к людям они были безжалостны. Только последний из их династии, Федор Иоаннович (1584–1598), отличался болезненностью, слабостью и умственной неполноценностью, но ко времени его правления уже была проделана огромная работа.

Еще одной удачей можно считать то, что с момента основания династии до ее угасания 335 лет спустя каждый из князей, за исключением одного, правил достаточно продолжительное время. Семеро из них носили корону более четверти века, а пятеро из этих семи правили 36, 37, 42, 43 и 51 год соответственно. Такие длительные сроки означали, что внутренняя нестабильность и политические бедствия, которые так часто сопровождали смену правителей в других местах, в Москве случались значительно реже. И хотя московские князья следовали тогдашней традиции раздела своих владений между оставшимися в живых сыновьями, удача снова улыбнулась, ибо до конца XIV в. их потомство оставалось немногочисленным. К XV в. семья умножилась и возникла опасность сепаратистских тенденций, которые могли подорвать растущее могущество династии. Но начиная с наследников Дмитрия Донского (1350–1389) старший сын всегда наследовал наибольшую часть княжества и благодаря своему большему богатству и могуществу мог устанавливать контроль над другими членами семьи. Успеху Московского дома во многом способствовало и решение митрополита Русской церкви, принятое им в первой половине XIV в., сделать Москву своей официальной резиденцией, тем самым значительно повысить престиж этого города.