Бархатная кибитка

Вначале они жили в клетке, где имелось колесо для вращения хомяков. После расселения я оставил злого Вениамина жить в клетке, кроткому же Иммануилу я предоставил (в награду за его миролюбие) более роскошные условия. А именно ванну. Это, конечно, не очень обрадовало мою маму и отчима: каждый раз, когда кто-то из нас желал понежиться в горячей водичке, приходилось для начала посадить Моню в стеклянную банку, а затем тщательно вымыть ванну. Но все мы смирились с этими неудобствами из уважения к Иммануилу.

Веня прожил в своей клетке стандартный срок хомячьей жизни, в основном вращаясь в колесе. После того как его лишили возможности издеваться над Моней, у него не осталось других развлечений. Но жизнь Иммануила в просторной ванне оказалась, по-видимому, более сладкой, поэтому Моня прожил гораздо дольше. Он сделался хомяком-долгожителем. Когда он все же умер, я нарисовал его портрет, который долго потом висел у нас на кухне, над обеденным столом.

Однако не только домашние питомцы волновали меня. Будучи зоопарковским парнем, я влюблялся то в крокодилов, то в пеликанов, то в лемуров. А иногда всецело завладевали моим сердцем австралийские сумчатые. Я никогда не пропускал программу «В мире животных» по телику, и от одной лишь только заставки этой программы я сладко цепенел – там силуэты фламинго пролетали по небу, а силуэты обезьян скакали с пальмы на пальму. Стоило мне заслышать музыку этой заставки, как я сразу же отлавливал мощный приход, как наркоман, принявший дозу любимого наркотика. Ну и конечно же, я обожал книги о животных и прочитал их целую тонну. Из этой тонны наиболее обожаемыми были Сетон-Томпсон и Джеральд Даррелл. Мустанг-иноходец и серебристый лис Домино… Путь кенгуренка… Три билета до Эдвенчер…

В советской детской литературе о животных (подразумеваю художественную прозу, а не зоологическую документалку) наиболее признанным корифеем считался Виталий Бианки. Он описывал жизнь леса и лесных обитателей, а стиль его приятно колебался между сказочностью и реализмом. Рассказ «Как муравьишка домой спешил» является безусловным шедевром этого жанра. Как-то раз нам в школе дали задание написать сочинение о творчестве какого-нибудь выдающегося писателя-зоологиста. Поскольку я любил иногда повыебываться на уроках литературы, я написал сочинение под названием «Лес Бианки». За это сочинение мне поставили тройку с минусом – во-первых, за то, что там было много грамматических ошибок. А во-вторых, за якобы неприличную игру слов, содержащуюся в названии сочинения. Учительница литературы и русского языка, носившая удивительное имя Эмилия Элиберовна, сказала мне с упреком: «Вот ты вроде бы начитанный парень. Но почему ты так неграмотно пишешь? И почему тебя все время тянет на какие-то глупые шутки?» В общем, она была права. К счастью для меня, лесбиянкой она не являлась, а то, наверное, обиделась бы еще сильнее.

Хорошо лесбухой быть
И в большой избухе жить.

Это из моего стихотворения, посвященного сексуальным девиациям. Сейчас напрягу память и постараюсь процитировать это стихотворение целиком:

Быть садистом хорошо
Только май уже прошел
Мазохистом быть прикольно –
Нас ебут, а нам не больно
Хорошо нарциссом быть –
Хуем зеркало долбить
Стать хочу эксгибиционистом
Хуем потрясать неистовым
Пидарасом быть желаю –
Нас ебут, а мы крепчаем
Хорошо лесбухой быть
И в большой избухе жить
Если честно, онанистам
Легче жить чем трактористам!
Очень круто зоофилам
В ночь уйти с животным милым
Среди складок толстых штор
Притаился вуайор
Очень классно нимфоманке
Возлежать на оттоманке
Некрофилом быть – отстой
Особливо в летний зной
Копрофилом быть – говно!
Ну а впрочем, все равно
Чтоб стать классным оргиастом
Надо сделаться гимнастом
Можно стать асексуалом
С тихим воплем «Заебало!»
Можно фетишистом быть
В сапожок сестры дрочить
Все же славно быть садюгой
И бороться с зимней вьюгой!
Раздвигай скорее ноги
Нам открыты все дороги!

Все это великолепно, но при чем тут животные? Впрочем, в стихотворении упоминаются зоофилы, так что мы не слишком отклонились от темы нашего сочинения.