Бархатные коготки

- Подожди минуту. Я как раз хотел звонить тебе. Перед зданием стоит большой линкольн с водителем за рулем. Пожалуй это тот самый, на котором укатила твоя таинственная приятельница. Следить за ним? Я записал номер на всякий случай.

- Нет, - ответил Мейсон. - Это уже не важно. Я сам ее поймал. Забудь о ней и принимайся за Локка.

- Ага, - ответил Дрейк и повесил трубку.

Мейсон положил трубку. В дверях стояла Делла Стрит.

- Ушла? - спросил Мейсон.

Делла кивнула головой.

- Эта женщина доставит тебе массу проблем.

- Ты мне это уже говорила.

- Повторяю еще раз.

- Почему? - спросил Мейсон.

- Мне не нравиться ее поведение. Не нравиться, то, как она относится ко мне. Она страдает комплексом высокомерия.

- Не одна она, Делла.

- Да, но с ней это дело другое. Она не знает, что такое честность. Она предаст тебя не задумываясь, если сочтет, что для нее это выгодно.

На лице Мейсона появилось задумчивое выражение.

- Это не будет для нее выгодно, - ответил он, поглощенный чем-то другим.

Делла Стрит смотрела на него минуту, после чего тихо закрыла за собой дверь, оставляя его одного.

6

Гаррисон Бурк был высоким стройным мужчиной, старающийся придать себе внешнюю значительность.

Реальных достижений в конгрессе у него не было никаких, но он заработал себе репутацию "друга народа", поддерживая проект закона, принятие которого форсировала группа политиков, убежденных в том, что этот закон и так не пройдет, а если даже и пройдет, то встретит решительное вето президента. Свою предвыборную кампанию в сенат Бурк вел при поддержке некоторых видных граждан, которых ловко поддерживал в убеждении, что в глубине души он консерватор, стараясь при этом не терять популярности среди широких масс, верящих в его репутацию "друга народа".

Он посмотрел на Перри Мейсона пронзительным оценивающим взглядом и заявил:

- Не знаю, что вы имеете в виду, мистер Мейсон.

- Что ж, - ответил Мейсон, - если вы хотите заставить меня говорить прямо, то я имею в виду тот вечер, когда на Бичвунд Инн напал вооруженный преступник, а вы были там в обществе одной замужней женщины.

Гаррисон Бурк вздрогнул, как от удара. Он глубоко втянул воздух, словно начал задыхаться, после чего придал своему лицу выражение, которое, наверное, считал бесстрастным и невозмутимым, как камень.

- Мне кажется, - сказал конгрессмен глубоким, низким голосом, - что вас ввели в заблуждение. Я очень занят, поэтому вынужден извиниться перед вами.

Мейсон сделал шаг в сторону письменного стола, за которым сидел политик и взглянул на него сверху вниз несколько раздраженным взглядом.

- Вы вляпались в скверную ситуацию, - медленно сказал адвокат. - Чем быстрее вы кончите притворяться, тем быстрее мы сможем поговорить о том, как вас из этого вытащить.

- Но, - возразил Бурк, - я ничего о вас не знаю. Вы пришли ко мне без каких-либо рекомендаций...

- Это не такое дело, в котором нужны чьи-то рекомендации, - ответил Мейсон. - Нужно только знание фактов, а оно у меня есть. Я выступаю от имени женщины, в обществе которой вы провели тот вечер. "Пикантные Известия" угрожают расписать все дело на своих страницах. Они хотят потребовать, чтобы вас допросили перед присяжными и сообщили общественности все, включая имя той женщины.

Лицо Бурка стало серым. Он навалился на стол, как будто искал опору для локтей и головы.

- Что вы сказали? - переспросил он.

- Вы отлично слышали.

- Но я ничего об этом не знаю. Она ничего мне не говорила. Я первый раз обо всем этом слышу. Это должно быть какая-то ошибка.

- Да-а? - усмехнулся Мейсон. - Нет, это не ошибка.

- Как случилось, что я узнаю об этом от вас?

- Вы узнаете от меня вероятно потому, что заинтересованная особа предпочитает держаться подальше от вас, мистер Бурк. Она сама должна думать, как из этого выбраться. Я делаю, что могу, но это стоит денег. Очевидно у нее не хватает смелости обратиться к вам с просьбой участвовать в расходах. Но у меня смелости хватает потребовать это за нее.

- Так вы хотите денег? - спросил Бурк.

- А вы что думали?

До конгрессмена, по всей видимости, начало доходить к чему приведет огласка "Пикантными Известиями" его присутствия в тот злополучный вечер в Бичвунд Инн.

- О, Боже! - простонал он. - Если вскроется, что я... это меня уничтожит.

Перри Мейсон молчал.

- "Пикантные известия" можно купить, - начал политик. - Не знаю точно, как они это делают, там какой-то трюк с рекламами, которые не хотят печатать. Насколько мне известно, в контракте есть статья о возможном штрафе в случае нарушения договоренностей. Вы юрист, вы должны в этом разбираться. Вы должны сами знать, как это устроить.

- "Пикантные Известия" не позволяют себя купить, - ответил Мейсон. Во-первых, они потребовали слишком много, а во-вторых, теперь они хотят только крови. Схватка идет не на жизнь, а на смерть.

Гаррисон Бурк выпрямился за столом.

- Дорогой мистер Мейсон, - сказал он. - Вы, как мне кажется, очень ошибаетесь. Я не вижу повода, из-за которого они могли бы занять такую позицию.

- Вы не видите? - широко улыбнулся Мейсон.

- Конечно, нет.