Бархоппинг

– То же самое, только главный герой – бездомный. И вот он такой мечется – не знает, чего он хочет от жизни и где найти прочные основания для неё.

– А потом он пытается разобраться кого он любит: вульгарную, но верную бомжиху Людку, или аристократичную, но ветреную… Не знаю.

– Может, продавщицу?

– Ну это уже автор сам решит.

– А мне вот больше «Восемь с половиной» по сердцу…

– Да знаем, что ты мастер авторомана… Вот скажите, извините, как вас зовут?

– Диана.

– Замечательное имя.

– Божественное.

– Почему это?

– Так звали богиню Луны. В древнеримской традиции.

– Так вот, Диана. Как любительнице Феллини у меня есть предложение для ролика. Значит идет такой павлин… По снегу. Распускает хвост, и его хвост общипывает толпа…

– Бездомных.

– Нет, многодетная семья, а бездомный потом варит павлина…

– О чём вы вообще?

– Да, коллега, не все так внимательно смотрели «Дольче Вита», Диана, вы, наверное, запамятовали о сцене, когда фанатики обрывают ветки дерева, около которого дети увидели боженьку. А павлин – это из «Амаркорда», просто моему другу пришла в голову эта сцена, когда мы были в Римини у фонтана «Шишка».

– Вы были в Италии?

– Да так, буквально проездом.

– Мы там жили в резиденции…

– Всего-то пару месяцев…

– И что вы там делали?

– Пили капучино…

– Я рисовал картину, а он проект какой-то кураторский делал.

– Что за картина?

– Да глупости всякие, ничего серьезного. Даже Волги с её обрывами нет.

– Два на десять метров, всё серым закрашено, а в самом краю, анатомически верно нарисовано ухо, но в желтом.

– Помнишь, как я решал, чьё ухо рисовать? Наверное, недели две думал.

– И что символизирует такая картина?

– Ухо…

– Я просто хотел, чтобы где-нибудь висела моя огромная картина.

– И где она теперь?

– Я не знаю. Мне всё равно.

– А помнишь, как Франк её спародировал?

– Да уж, один чувак, с которым мы там жили, перерисовал картину с ухом Гомера Симпсона.

– Он говорил, что желтое человеческое ухо – это как-то нереально.

– Знаете, Диана, есть один фильм, который вас может вдохновить, он посвящен маргинальным слоям бельгийского общества, как он там назывался… Там ещё была дочь министра гигиены, у которой было всё гигиенично там внизу…

– «Экс-ударник». Но не думаю, что Диане будет это интересно. Там больше про фриков и андерграунд.

– Ну это тоже интересно, меня вообще маргинальность интересует.

– Надо про маргинальность у Житенёва спросить…

– Если интересна тема фриков, надо ехать в Берлин. Мы жили на улице, где собиралась, мне кажется, вся чумовая тусовка Европы.

– Я ни разу не спал тогда…

– А вы жили в Берлине?

– Ну чуть-чуть…

– Мы учились там.

– Да всего пару месяцев.

– И что вы там учили?

– Да практически ничего нового.

– Я изучал кураторство в «Ноде», а он кинокритику в школе «Мет»…

– Здорово, я очень хочу поехать в Германию…

– А в Париж не хочешь? Все девочки мечтают поехать в Париж. Я как-то раз разговаривал с, так сказать, очень простой негритяночкой в США. И она мне сказала, что мечтает поехать в Париж, я ей говорю, вам американцам здорово, виза не нужна, а она мне такая: «Так “Визой” же удобно расплачиваться»…

– Все, блять, мечтают о Париже, а там нет ничего…

– Туристы, как песок, стерли лик города…

– И даже Нотр-Дам стоит чистый и гигиеничный.

– Диана, а что вы любите почитать…

– Какая книга лежит на прикроватной тумбочке?

– У меня есть традиция, каждый год я читаю по книжке Буковски.

– Может, Буковского?

– Ну который американец.

– Англичанин советского происхождения.

– Перестань.

– Да.

– Буковски-й – это несомненно замечательный автор, можно сказать, классик. И причём маргинальность это его – то есть ваша, Диана – сфера творческих интересов.

– Мне нравится, как он описывает свою жизнь, череду бессмысленных событий и грязных отношений…

– Сношений....

– с женщинами… Фу на вас.

– Кстати, его книги экранизировали, но вы, наверное, и так знаете…

– Нет. Не знала, и какую книжку?

– «Пьянь»…

– Если ты её, конечно же, успела прочесть, а то может жизни не хватить по одной книжке в год читать…

– Перестань. А ещё его жизнь стала основой для сериала, что-то там с Калифорнией.

– О! Это очень крутой сериал! Вдохновляющий. Я написала первые рассказы под его влиянием.

– А я не смотрел.

– Я только пару серий. Но, конечно, эстетика явно не сочетается с жизнью Буковск-о-г-о. Всё такое вылизанненькое. Видимо, Диана не очень представляет, как выглядел Буковски, страдавший страшнейшим акне.

– Что такое акне?

– Не надо, пожалуйста, оставь девушку в спокойном чистом мире, тут важно другое – она ещё и писатель! И мне очень интересно узнать, о чём она пишет.

– Да, писателя нынче нечасто встретишь…

– Да ещё такого… Красивого, но не банально красивого, а вот… Интеллектуально что ли.

– Который наверняка о социальных проблемах пишет.

– Нет, я больше про отношения пишу. Об одиночестве.

– Я бы отдал всё что угодно, только бы почитать.

– Да ладно.

– Честное слово! Нет ничего увлекательнее, чем наблюдать, как молодые умы, отбрасывая тленные трупы предшественников с парохода современности, творят что-то новое, необычное, фантастичное в своей неожиданности…

– Про отношения…