Барон Унгерн и Гражданская война на Востоке

В 1923 году на допросе Ивановский показал: «Я сам об этом рассказывал (о службе у Унгерна) жившему на той же даче (во Владивостоке в 1922 году) Николаю Петровичу Пантелееву (19-я верста, 7 ул. дом Пантелеева) и позднее члену Коллегии защитников Е. В. Пашковскому. Пантелеев уговаривал меня написать книгу о своих воспоминаниях, обещал её издать в типографии «Далёкая Окраина». В скором времени я начал писать… Позже, при участии бывшего в Урге Голубева, была написана книга: «Неотпетые могилы», так её назвал Голубев. Книга эта (стр. 250) издана не была, во-первых, по соображениям политического характера… а во-вторых, она требовала литературной обработки. Книгу эту видели и читали те же Пантелеев и Пашковский». Зато в 1926 году, в Пекине появилась рукопись Голубева «Воспоминания», содержащая сведения об Унгерне. Как отмечает Игорь Михайлович Маркелов, «и здесь выявляются интересные совпадения. Ивановский при допросе в 1923 году рассказывает о своих встречах с Унгерном, и те же самые факты повторяются в рукописи Голубева. Это и первая беседа Унгерна с Ивановским, и разговор барона с Кириллом Николаевичем о загробной жизни, и истории спасения еврейской семьи Мариупольских, отправки Сипайлова из Урги к Унгерну в июне 1921 года, состав группы, бежавшей второго июля двадцать первого года из Урги – Войцехович, Ивановский, Коковин, Жемболон.

Возможно, это именно тот Голубев, о котором сообщал Ивановский. В своих «Воспоминаниях» автор, вероятно, использовал материалы книги «Неотпетые могилы».

Обращает на себя внимание ещё одна рукопись, опубликованная в пекинской газете в 1921 году: «Случайный. В осаждённой Урге (впечатления очевидца)» Псевдоним автора «Случайный» совпадает с псевдонимом, который имел Ивановский как секретный сотрудник в Омске при ставке Колчака. К сожалению, первоначальный текст статьи напечатан на машинке, рукописного варианта статьи для сравнения почерков найти не удалось. Однако велика вероятность того, что эту статью подготовил Кирилл Николаевич. Вероятно, публикация в пекинской газете об обстановке в Урге 1921 года под псевдонимом «Случайный» – это не что иное, как отчёт Ивановского о проделанной работе уже не существовавшему правительству Колчака». На наш взгляд, более вероятной все-таки является версия, что статья под псевдонимом «Случайный» могла быть написана Б. Н. Волковым. Версия же о службе Ивановского секретным сотрудником Госохраны Колчака, равно как и его псевдоним, вполне могли быть придуманы чекистами в 1941 году для фабрикации дела.

Живший в Урге русский коммерсант Дмитрий Петрович Першин писал в мемуарах, что «у барона в качестве начальника штаба был образованный юрист, некто Ивановский, который «под шумок» говорил, что он задыхается в тяжелой атмосфере, окружающей Унгерна, и что Унгерну в трудную минуту не на кого опереться, и барон чувствует это одиночество. Надо сказать, что многие должны с глубокой признательностью помянуть Ивановского, который очень многим спас жизнь, пользуясь для этого всякими случаями, явно рискованными и лично для него».

Можно сказать, что Ивановский предвидел тот заговор, который офицеры дивизии составили против барона. Он хорошо прочувствовал одиночество Унгерна, и понял, что его нетерпимость и жестокость приведут к тому, что все его оставят.

Сравнительно подробно об Ивановском написал Сергей Евгеньевич Хитун, бывший боец Оренбургской армии, освобожденный Унгерном из Ургинской тюрьмы, куда его посадили китайцы вместе с другими русскими колонистами, и служивший в Азиатской дивизии шофером. Ему частенько приходилось возить Ивановского. Хитун вспоминал: «Начальником Штаба Дивизии был ускоренного выпуска Генерального Штаба (г. Томск) капитан Дубовик (возможно, речь идет о георгиевском кавалере, штабс-капитане 240-го Ваврского пехотного полка Григории Кондратьевиче Дубовике, награжденном орденом Св. Георгия 4-й степени Высочайшим приказом от 23 января 1917 года. – Б.С.). Он долго не пробыл в этой должности. Его выдержка, хладнокровие и медлительность вывели из терпения барона, который сослал капитана рядовым в Чахарскую сотню.

Его заместил старик Войцехович (Хитун называет его Войцеховским. – Б.С.) – инженер Путей Сообщения – «лукавый царедворец»; он действовал успокоительно на горячего барона своими льстивыми словами. Это, говорили, он вбил Унгерну в голову идею о его, барона, сходстве с Петром Великим, Войцехович также умело ушел в сторону, упросив Унгерна освободить его от должности начальника Штаба, ссылаясь на то, что из-за ишиаса он на своем коне не поспевает за скакуном барона.

Инженера заместил присяжный поверенный из Владивостока Ивановский. Он ладил с бароном, но иногда тоже «посиживал» на крыше – правда на короткие сроки, так как он был нужен в Управлении Штаба».