Баронесса де Крейс

— Я никого не тащу с собой, — отрезала я, взяв себя в руки и стараясь не обращать внимание на его насмешку. — Не знаю какой властью и силой обладают жрецы у вас, но вот у нас к ним прислушиваются и не осмеливаются отказывать просьбам жрецов, и тем более настоятелям обителей. Так что я скорее вынуждена была согласиться терпеть… — плохое слово подобрала, но смысла его менять не видела, — его общество.

— Он собирается сопровождать тебя до конца пути?

— Мы не переходили на ты, — напомнила я.

— Так в чем проблема, мы же почти уже родственники… сестра.

Вспомнила его язык на своей шее. И едва ни выпалила в ответ — всех ли своих сестер он облизывает или нет? Благо, вопрос вслух я не задала. Тем более что и сестер у него не было.

Взгляд вновь метнулся к его губам, но я отвела глаза раньше, нежели он заметил это.

— Но пока мы не родственники, — отрезала я.

— Уверены, что не родственники? — ухмыльнулся он. — Ведь это развяжет мне руки...

И не только видно руки, но и язык, причем во всех смыслах.

— Вы же сами вчера сказали, что не прикасаетесь к тем женщинам, которые этого не желают, — напомнила я, желая уличить его во лжи.

Но вот моя фраза вызвала только улыбку на его губах, а не недовольство.

— Я готов и сегодня подтвердить свои слова. Я не прикасаюсь к тем женщинам, которые этого не желают, а не к тем, которые лгут на этот счет и себе, и другим.

Вспыхнула.

— Наверное это говорят себе и те мужчины, что волокут женщину в комнату против ее воли. И которые принимают крики и мольбу о пощаде за ответ да!

С вызовом посмотрела на Ронана. Может, меня и тянуло к нему, но я не обманывалась на его счет. И уж точно не доверяла ему. Пусть он и не обманул меня в истории с Фераксом, но вот наивно верить ему я не собиралась.

Я вообще, кажется, никому не верила.

— И часто вы были свидетельницей подобных сцен? — уже без улыбки спросил он.

— Вы же так хорошо знаете обычаи нашей страны. Как там сказал когда-то ваш брат, прибывая в другую страну надо изучать ее законы и традиции, чтобы не выглядеть дураком и не совершить преступления, — перефразировала я некогда услышанные слова.

— А вы назвали моего брата мудрым.

— Арак назвал его достойнейшим из людей, — вспомнила я характеристику что дал Даяру блондин. Правда теперь я знала и его имя — Арак. Хотя про себя я до сих пор называла его по привычке блондином.

— Хотите обсудить достоинства моего брата?

— Мне предстоит стать его женой. Я же должна знать что ему нравится, а что нет, чтобы угодить ему.

— Угодить? — переспросил удивленно Ронан и усмехнулся, а затем вполне искренне рассмеялся. — Наши женщины не пытаются угодить мужчинам. И признаться, я с трудом могу представить, как вы пытаетесь угодить хоть кому-нибудь. Скорее я могу представить, как вы отдаете приказы и ждете, чтобы все немедленно бросились исполнять их.

— Я почти и забыла о тех сомнительных достоинствах, в которых вы меня заподозрили, — хмуро бросила я.

Ронан молчал довольно долго, и я было решила, что разговор окончен, но оказалось нет:

— Я принял ваши объяснения зачем вы тащите с собой жреца с нами. Но как же ваше решение оставить свояченицу в замке? Почему теперь и она собралась в дорогу? И эта беременная девочка. Ее-то точно можно было отправить в какое-нибудь отдаленное селение, коли вы не хотите или опасаетесь оставить ее в замке.

Нахмурилась. А затем уже совсем не заинтересованным, а скорее злым взглядом посмотрела на Ронана. Я не просила его совета. Но мне их сегодня давали все кому не лень.

— Что касается жреца, то я надеюсь что слухи о северянах как о хороших наездниках не преувеличение. Так как брат Эгорн должен сам отказаться от идеи сопровождать нас до конца пути. И вы должны будете помочь ему принять решение оставить нас в дороге.

— Я могу хоть сейчас убедить его вернуться в обитель, — в своей привычной манере заметил Ронан.

— Нет, — поспешно возразила я. — Он отправится с нами, и вы не силой и угрозами заставите его сойти с пути, а тяготами и лишениями заставите его задуматься, а выдержит ли он столь тяжелый путь.

— Вы еще и интриганка?

— Я баронесса! И мое дело заботиться о благополучии своих земель.

— Только земель? А как же люди? Их благополучием вы не озабочены?

Прищурила глаза, гадая, что успел узнать Ронан обо мне, предыдущем бароне де Крейсе и моем брате. Поделилась ли какая-нибудь из служанок, с которой он делил постель, и которая с улыбкой на лице днем порхала по замку, слухами о моем рождении? Впрочем, любая из служанок могла поделиться если не слухами, то той истиной, что барон из трех детей был привязан только к двум, а меня вообще отослал прочь из замка.

— Если бы я не заботилась о благополучии своих людей, я бы не искала помощи у вас, а позволила бы Фераксу прибрать к руках все эти земли.

Судя по усмешке Ронана он мне не поверил, понимая, что действовала я в своих интересах, и я не стала вновь лгать.

— А свояченица… вы так и не сказали, зачем она вам?

Затем что мне тоже требовались друзья или семья. А кроме Лауры никто не подходил на эту роль.