Баронесса Настя

Настя подвинулась с креслом к раскрытому настежь окну, вдыхала хвойный аромат уходящего в горы леса. Там, за озером, начиналась овеянная романтикой Швейцария.

За чередой лесистых холмов, у размытого жидкой голубизной горизонта чернела полоска стены с невысокой башней посредине. Это был замок Ацера, и там же обретался, неизвестно как выпрыгнувший здесь Мишин-Винт. Он вроде бы и свой, и дело у них общее, но не верила ему Настя, боялась его и хотела бы держаться от него подальше.

«Идёт по моим стопам, — Явилась догадка. — Конечно... Иначе и быть не может. Пряхин доложил, что, меня взял с собой генерал. Определить, какой генерал — проще простого, разведка донесла и о болезни Функа, и о том, что он отбыл домой. На то она и разведка. Всё ясно, как днём. Чего же ещё тут гадать? Но вот зачем он здесь, что будет требовать?»

Неожиданно в комнату влетел Анчар, — дышит трудно, язык на сторону, обежал углы, обнюхал ковёр и только потом сел перед хозяйкой. Фрау Мозель внесла глубокую фаянсовую чашку со словами: «Это его миска, он любит есть то, что ест и сама хозяйка».

Настя намазала маслом ломтик хлеба, отрезала кусочек ветчины и сыра. Фрау Мозель движением глаз показала место у стола, где ставила чашку покойная баронесса. Пёс благодарно посмотрел в глаза хозяйки, легонько коснулся лапой её колена и лишь затем приник к еде. Видимо, этот ритуал он усвоил с раннего возраста и теперь, с его возобновлением, окончательно уверился в возвращении к нему прежней жизни.

После кофе Настя с наслаждением улеглась на диване. В забытье ей слышалось то лёгкое поскуливание, то щебетанье птиц в лесной чащобе. Она чувствовала, как стучит сердце, бьётся пульс в висках и на затылке. Внезапно проснувшись, сбросила плед, которым её прикрыла фрау Мозель, и не сразу увидела сидящего у изголовья Анчара. Он жался к дивану, смотрел на хозяйку просительно и тревожно. «Как жаль, — подумала Настя, — что собаки не умеют говорить». Неясно, неосознанно она угадывала смутное беспокойство Анчара.

Вошла фрау Мозель, принесла платье и предложила принять ванну.

Ванная комната была отделана с особым шиком и вкусом, здесь доминирующим был цвет морской волны, кафельный пол и большое зеркало усиливали ощущение пространства. Раздеваясь, Настя засмотрелась на игру света в гранях бесчисленных флаконов и флакончиков, а фрау Мозель, стоявшая в дверях, глубоко вздохнув, проговорила: — Мой Бог! Вы прекрасны, как ангел.

Погружаясь в ванну, Настя спросила:

— Фрау Мозель, почему так тревожно смотрел на меня Анчар? Он, видно, не узнает во мне хозяйку?

—  Да, конечно, он понимает, что вы — не она, но он принял вас и будет служить вам до конца жизни.

— Он жалобно скулил возле моего изголовья,

— Я тоже это слышала и вижу, что Анчар встревожен чем-то, но нам не дано знать, что у них творится на душе. Я щупала его нос, — он холодный, значит, пёс здоров. Потом всё прояснится.

У камина в спальне Настя сушила волосы, тут же одевалась. Фрау Мозель предложила ей платье из тёмно-вишневого бархата с глубоким декольте. Оно обнажало также плечи и руки и было очень красиво.

—Наверное, это платье любила хозяйка? — озабоченно спросила Настя,

Фрау Мозель объяснила:

— Гардероб хозяйки я, конечно, использую, но детали подбираются так, что каждый наряд имеет свой индивидуальный рисунок. У нас в замке сейчас работают два модельера, они помогают мне, и скоро будут готовы для вас несколько комплектов одежды.

Кейда успокоилась, она разглядывала себя в зеркало и радовалась наряду.

Между тем Анчар всё время находился рядом и время от времени захватывал зубами её платье и тянул куда-то. Впрочем, не сильно и не настойчиво: потянет раз-другой и смотрит на неё своими немигающими глазами,

— Ну, ну, Анчар, успокойся, мы сейчас пойдём обедать.

При слове «обедать» пёс вздрогнул, махнул хвостом и замер в ожидании. Настя поняла, что пёс чутко реагирует на это слово, но усомнилась, может ли она появиться с ним в Рыцарском зале? «Да, можно», — кивнула фрау Мозель. Настя обрадовалась и порывисто обхватила шею Анчара.

По пути в зал фрау накинула на плечи Насти белую пуховую шаль, и, склонившись к уху девушки, прошептала: «При входе в зал не кланяйтесь низко. Вы — хозяйка, баронесса, приветствуйте их сдержанно. Так здесь заведено».

Откровенная сентенция слегка задела самолюбие Насти, она и без того понимала свою роль, но где-то мелькнула и такая мысль: «Заботится, опекает, — значит, желает добра», В зал вошла, как королева, не без удивления увидела Ацера, — он сидел на своём прежнем месте и с неприличной откровенностью смотрел на Кейду. Она же, скользнув по нему взглядом, сделала вид, что не придает значения факту его присутствия, и на своё заглавное место сразу не пошла, а поплыла вдоль стола, наклонилась к старушке, поцеловала её в щёку и поочередно поцеловала в головки обеих девочек.

Подходя к своему креслу, встретилась взглядом с Анчаром, он сидел у правого поручня и благодарно смотрел на Кейду. Она поняла: пёс занял своё место, он воспитан и хорошо знает всё, что от него требуется.