Барра-Комарра

— Это очень длинная история, — после непродолжительного размышления признался Гришнов. — Но, пока мы петляем, удирая от погони, почему бы не развлечь дам, предварительно опустив кое-какие детали, разглашение которых принесло бы вред моей планете? Начать надо с нашей злополучной истории. О том, как устроено барраярское общество, вы в курсе? Или находитесь под влиянием инопланетной пропаганды — варвары, старый император-маразматик, разлагающееся дворянство, дикие обычаи и малообразованное население…

Валерия заметила, как вздрогнул Франсуа, услышав столь нелестную характеристику императора.

— Боюсь, что мы… пребываем под влиянием определенных стереотипов, — с трудом призналась она, очень некстати ощущая тепло, исходящее от мужского тела. Вызвав образ Альфреда, она с грехом пополам избавилась от влечения, вызванного повторным спасением, опасностью вероятной погони и флером дорогого одеколона.

— В самых общих чертах они соответствуют действительности, — Гришнов попытался развести руками, но наткнулся тыльной стороной ладони на бедро Валерии, а плечом — на ее плечо. Это… обжигало.

— Только вот с императором у нас все-таки не так плохо, хотя возраст и перенесенные испытания, несомненно, сказываются на его публичном имидже. Но дело не столько в императоре как таковом, сколько в том расколе между старым и новым, который усиливается с каждым годом.

Возникла парадоксальная ситуация — большая часть форов, нашей аристократии, принадлежит к консерваторам. Но при этом форы — военная аристократия, а это означает, что им приходится осваивать передовые армейские технологии.

Прогрессисты — несколько десятков молодых форов-идеалистов и примыкающее к ним простонародье — во власти практически не представлены. Иногда им дают какой-нибудь несерьезный министерский портфель, но и дерут за это три шкуры, пытаются всячески скомпрометировать и очернить.

Есть новое, прогрессивное, но без власти и оружия, есть старое, прогнившее, но до сих пор всем управляющее. И посередине — ухитряющийся управлять всем этим тараканником император Эзар.

Валерия мысленно посочувствовала императору.

— Галактическое влияние проникает на планету вместе с новыми технологиями, — продолжал тем временем Гришнов. — Это приводит к закономерной потере влияния со стороны форов и нарастанию внутреннего напряжения. Чтобы спустить пар и восстановить свое влияние, аристократии необходима полноценная и победоносная война.

Без нее в течение ближайших десяти-пятнадцати лет неизбежно то, что когда-то называли буржуазной революцией. Вот форы и точат клыки на вашу планету— без такого трофея их дни сочтены.

Впрочем, простой народ их пока что поддерживает — Комарра своими транзитными пошлинами душит всю нашу торговлю и замедляет восстановление экономики после завершения Периода Изоляции и добытого с кровью изгнания гем-лордов.

Валерия уже приготовилась возразить, но тут машину качнуло на повороте, и женщина едва не прикусила язык.

— Я понимаю, для чего ваш Сенат так поступает, — угадав невысказанные аргументы, сообщил Гришнов. — Чем меньше будет у нас доходов от межпланетной торговли, тем меньше современных военных технологий мы купим или разработаем, тем меньше кораблей построим.

Барра-комарра! Пытаясь оттянуть форское нападение, Комарра своими руками выращивает себе врага из тех, кто уже лет через тридцать мог бы стать ее другом — из барраярского простонародья.

Потому как дефицит инопланетных товаров приводит к росту цен, и купить импортную продукцию могут только форы или высшие чиновники, всецело зависящие от форов. Их немного, но они есть. Они, как я, верны только Барраяру, а подчиняются лишь голосу императора, олицетворяющему волю планеты.

Он фанатик, подумала Валерия, испытывая что-то вроде зависти. Фанатизм Гришнова распространялся по салону, заражая слушателей желанием изменить мир к лучшему…

Прирожденный оратор, феноменальная харизма… Теперь становилось понятно, отчего на планете, где руководящие посты занимали преимущественно аристократы, должность заместителя министра политического воспитания дали именно этому человеку.

Мне бы его убежденность в своих словах, все инвесторы и покупатели были бы моими. И деньги, много денег. И мужчина, которого можно было бы любить — я обязательно отыскала бы такого и околдовала этой харизмой…

Машина резко остановилась. Валерия качнулась вперед, но рука Гришнова мягко придержала ее в некоем подобии объятий.

— Это Костолиц, — доложил Франсуа, проверяя заряд невесть откуда взявшегося парализатора. — Сигнализирует, что все чисто.

— Пересаживаемся, и я отвезу вас туда, куда скажете, — Гришнов двигался без суеты, помогая замешкавшейся Джоанне преодолеть расстояние между двумя автомобилями.

— Меня пригласили в театр, — кокетливо проинформировала барраярца станционерка. — Так что, поскольку в ваших играх я лишняя, можно будет высадить меня в начале Зеленого бульвара?