Барраяр. Книги 1-17

— Да, миледи. Я был в библиотеке. Не спалось; думал, я лучше над данными посижу. Зашла она. Мы сидели, разговаривали… Тут я понял, что… ну, оказался состоятелен как мужчина, в первый раз после нейробластера. Я подумал, может, пройдет еще год или вообще никогда… и я запаниковал, просто запаниковал. Я взял ее… прямо там. Не спросив, не сказав ни слова. А потом сверху донесся шум, и мы оба выбежали в сад за домом, и… назавтра она так и не обвинила меня, а я все ждал…

— Но если это не было насилием, почему она так разъярилась? — спросил Эйрел.

— Она и прежде ужасно злилась, — подтвердил Куделка. — Так смотрела на меня все эти три недели…

— Она так смотрела, потому что боялась, Ку, — подсказала Корделия.

— Я так и подумал.

— Боялась, но не тебя, а того, что беременна, — просветила его Корделия.

— Ох… — Куделка осекся.

— В конце концов, выяснилось, что нет, — это сообщение Ку прокомментировал еще одним «ох!». — Но она сейчас очень на тебя зла, и я за это не могу ее винить.

— Но если она не считает, что я… то почему?

— Не понимаешь? — Она нахмурилась, глядя на Эйрела. — И ты тоже?

— Ну-у…

— Потому что ты открыто оскорбил ее, Ку. Не тогда, а прямо сейчас, в этой комнате. И не только тем, что пренебрежительно отнесся к ее боевому искусству и способности постоять за себя. Твои слова впервые открыли ей глаза на один факт: той ночью ты так был сосредоточен на себе самом, что ее толком и не увидел. Скверно, Ку. Очень скверно. Ты ей должен самые глубокие извинения. Она так по-барраярски отдалась тебе целиком, а ты так мало оценил ее поступок, вовсе его не заметил.

Ку внезапно вздернул подбородок. — Она одарила меня из милости?

— Больше похоже на дар богов, — пробормотал Эйрел, задумавшийся о чем-то своем.

— Я не… — Куделка мотнул головой, указывая на дверь. — Говорите, мне нужно за ней бежать?

— Будь я на твоем месте, то пополз бы, — посоветовал Эйрел. — Быстро пополз. Просочился бы в щель под ее дверью, упал пузом кверху и позволил бы себя топтать, пока она не передумает. А потом извинился бы еще раз. Дело еще можно поправить. — Взгляд Эйрела сверкал открытым весельем.

— И как это называется? Полностью сдаться? — с негодованием выпалил Ку.

— Нет. Я называю это победой. — Теперь его тон сделался прохладнее. — Я видел, как война между мужчиной и женщиной не оставляла ничего, кроме выжженной земли. Пожары гордости. Ручаюсь, этот путь не придется тебе по вкусу.

— Вы… Миледи! Вы смеетесь надо мной! Прекратите!

— Тогда прекрати вести себя смешно, — отрезала Корделия. — Вытащи голову из задницы. Хоть шестьдесят секунд подумай о ком-нибудь, кроме себя самого.

— Миледи. Милорд. — Напустивший на себя ледяное достоинство Куделка стиснул зубы. Он поклонился и вышел, хлопнув дверью. Но в коридоре повернул не в ту сторону, куда сбежала Друшнякова, с топотом слетевшая вниз по ступеням.

Когда шаги Куделки затихли вдали, Эйрел беспомощно помотал головой. Он едва сдерживал смех.

Корделия мягко стукнула его по плечу. — А ну хватит! Им-то не смешно. — Их взгляды встретились, она хихикнула, но решительно подавила веселье. — Боже правый, по-моему, ему хотелось оказаться насильником. Странное желание. Уж не переобщался ли он с Ботари?

Нехорошая шутка отрезвила обоих. Эйрел сказал задумчиво: — Полагаю… Ку самоуничижение льстило. Но его раскаяние было искренним.

— Искренним, но слегка самодовольным. Думаю, мы достаточно долго потакали его слабости. Может, пора быть с ним пожестче?

Плечи Эйрела устало поникли. — Он перед нею в долгу, спору нет. Но что мне было, приказывать? Если эта плата не дается добровольно, она ничего не стоит.

Корделия ответила согласным хмыканьем.

* * *

Только к обеду Корделия заметила, что в их маленьком мирке кого-то недостает.

— А где граф? — спросила она Эйрела, когда они увидели, что домоправительница накрыла стол только на двоих. Окно столовой выходило на озеро. День выдался холодным. Ранний туман поднялся с земли лишь затем, чтобы собраться в низкие, гонимые ветром ледяные тучи. Корделия накинула поверх своей цветастой блузы черную куртку от старой полевой формы Эйрела.

— Я думал, он пошел на конский двор. Еще один сеанс выездки, по этой его новой задумке, — удивился Эйрел, с таким же беспокойством оглядывая стол. — Он мне говорил, что собирается.

Домоправительница, наливавшая им суп, подсказала: — Нет, м'лорд. Граф рано утром уехал на лимузине вместе с двумя оруженосцами.

— О-о! Извини, — Эйрел кивнул Корделии и, поднявшись, вышел из столовой в задний холл. Одна из полуподвальных кладовых с тыльной стороны дома, врезанной в склон, была сейчас переделана в центр связи, где стоял комм-пульт с дважды шифрованным каналом и у дверей которого был выставлен постоянный пост СБ. Судя по звуку шагов, Эйрел двинулся именно туда.