Барс-19. Начало

Ещё с Ополчения помню, как некоторые ребята приезжали на войну, обманывая родных, что едут на долгую рыбалку, охоту или какую-нибудь вахту. Стараясь уберечь их от беспокойства, лишали себя и семью очень важных, объединяющих и сакральных вещей. Игорь тоже не сказал, куда едет — тем больший шок испытали его близкие. Гораздо правильнее просить благословения у родителей, супруги и детей — всё это сложное время чувствовать, что тебя любят и ждут, молятся и поддерживают. Ты же не на прогулку собрался… Уверен, что любовь семьи не раз помогала и мне вернуться из очень непростых ситуаций.

Дочь Игоря спрашивает меня, пытается разобраться: почему он принял такое решение, почему поехал на войну, почему отказался от эвакуации и остался со своими товарищами — что двигало её отцом? Наверное, как и всеми нами — память предков и ответственность перед своими детьми и внуками. А вот свою внучку Игорь так и не успел увидеть…

Игорь Елесин (рисунок А. Доброго)

Как и прежде — едва знакомых людей я близко, словно родных, узнаю уже после гибели через фотографии, рассказы и мучительную боль их семей. Часто в суматохе военных сборов, походов, боёв, обстрелов чужие лица бегут мимо длинной чередой — вот они побритые и ещё домашние с, впервые неумело выбранными, позывными вместо имён. Затем уже пыльные, грязные, заросшие щетиной, ошалевшие от того, что увидели и узнали в параллельной Вселенной. Проходит время и некоторые из них становятся добрыми, надёжными друзьями — с ними хоть в разведку, хоть на край света. Но пока это время пройдёт, многие растворяются в небытие — одни, не выдержав чудовищного напряжения, уезжают домой, фактически бросив своих товарищей (справедливости ради скажу, что почти все из них возвращаются, когда дома, в тишине не смогут договориться со своей совестью — я подобное видел и часто держал на контроле). Другие получают ранения или гибнут, не успев оставить свой личный след в моей душе — только саднящее чувство вины, что ты, именно ты не предусмотрел, не доделал, не успел и где-то ошибся… Лишь немногие из них становятся близки, как Игорь Елесин или совсем родными, как Женя Пятница в 15-ом году — благодаря общению с их семьями.

Хуже всего, когда ребята гибнут и остаются лежать в бесконечных лесополках, уже занятых противником. И ты знаешь, где они лежат, а достать не можешь. И боль, горе и отчаяние их родных не имеет сравнения ни с чем — эта страшная запись: «Пропал без вести»…

После нашего отъезда домой, второй набор БАРС-19 вместе с бойцами «Ахмата» и 2-ого корпуса ЛНР попал в окружение. Стремительная атака противника застала их врасплох. Часто думаю, сумели бы мы — хорошо знавшие эту местность — противостоять подобной атаке. Ведь и в наше время ВСУ неоднократно предпринимали такие попытки. Я не знаю наверняка, как тогда всё произошло — картину составлял уже по рассказам очевидцев.

Одиннадцатого сентября 2022-ого года — ровно через четыре месяца боёв за неё — многострадальную Белогоровку наши войска сдали полностью, вслед многим территориям Харьковской и Луганской земли. Ребята выбирались кто, как мог. Одни успешно обменяли двух захваченных пленных на «зелёный коридор» из окружения, другие выходили поодиночке и вместе с соседними подразделениями. Остатки ГОПа вывел Бабай, хорошо знакомый с местностью. А вот группа Море выйти не смогла — они там и остались, в той зелёнке, на позиции «Шайба»… прими, Господи, их Души…

Война продолжает жестоко учить нас, собирая кровавую жатву, но наделяя необходимым опытом. Делая из нас холодных и циничных людей, мало пригодных к жизни в «цивилизации», но способных выжить и победить в нечеловеческих условиях, она художественно лепит из податливой глины отдалённое своё подобие…

Позже таким же осколком, как и Игорь, был ранен в лоб мой механик-водитель Юха. Ракета взорвалась в воздухе и начинка кассет легко прошила насквозь железные ворота нашего гаража в Белогоровке, дьявольским фейерверком разбрызгалась, ударившись о броню БМП. Это было ещё одно моё личное Чудо!

(фото из личного архива А. Доброго)

Перед самым разрывом зазвонил телефон и я снял трубку, стоя за крепким бетонным, но достаточно узким столбом, на котором справа и слева висели эти массивные железные ворота. В один миг оказался в центре смертоносного ливня, с удивлением глядя на искры огромного «бенгальского огня». В первый раз никто не пострадал — я успел добежать до укрытия, ребята сели за надёжную броню нашей «Бэхи», когда раздался второй взрыв и осколок рикошетом попал Юхе прямо в середину лба.

Юха со своей «Кошкой» (фото из личного альбома А. Доброго)