Барселона: история города

Кроме всего прочего, они являются еще и метафорой главного стремления своего города. Они находятся на переднем крае, так сказать, каталонского дизайна. В своей жертвенной преданности этой идее, они — истинные выразители борьбы Барселоны за право себя переделать. Если символ Лондона для туристов — смена караула, то символ Барселоны — перемены в ней самой. Эти перемены потребовали целого ряда длительных и иногда болезненных операций, упрямого сопротивления нормам, правилам, неодобрительной реакции консерваторов. Глубокие перемены всегда сопровождаются изрядной долей раздражения, вражды, самыми невероятными стилистическими вывертами. В каком еще городе вы найдете двуязычный путеводитель, распределяющий бары, дискотеки и рестораны не по качеству еды, которая там подается, но исключительно по атмосфере и дизайну? Так, о заведении под названием «Сеть» на проспекте Диагональ написано по-английски: «Трудно не чувствовать себя героем Харрисона Форда из "Бегущего по лезвию бритвы" в этих неуютных интерьерах, где соседствует эстетика " разрухи " и хай-тек… Однако яппи и люди с претензиями, которые едят при свете телемониторов, возвращают вас в реальность… На туалеты унисекс стоит взглянуть». Просто дождаться не можем взглянуть на туалеты! «Или посетите другой ресторан — "Флэш-Флэш " — стиль конца 1960-х — начала 1970-х. Теперь это классика, на нее можно ссылаться. Очень демократичны черно-белые интерьеры… наводят на мысль о вуайеризме и эксгибиционизме… мы предлагаем гамбургеры». Стайки помешанных на дизайне японцев и калифорнийцев перелетают из одного такого заведения в другое подобно жадным насекомым, собирающим эфирную пыльцу новых веяний своими липкими щупальцами и остающимся худенькими. Кто действительно хочет есть, те едят в привычных добротных заведениях.

Барселона входит в 1990-е годы, зациклившись на дизайне. Здесь дизайнеры — то, чем были звезды с сигарами в зубах в Нью-Йорке 1980-х годов. Дизайн наводняет этот город, превращает его в дикий наркотический коктейль, острый, колючий, сварганенный на скорую руку, смесь постмодернизма и маньеризма… Дизайн пепельниц, карандашей, кухонной утвари, еды, даже шоколада — в виде ионических заглавных букв и миниатюрных гробниц, наполненных ликером. Обеспеченный правом на продажу рай. Даже дети — продукты дизайна: стайки сорванцов, наряженных средневековыми шутами, в люминесцентных цветов штанах и пестрых блузах с шафрановыми, черными, зеленоватыми, коричневыми, оранжевыми, анилиновыми заплатами. Они выглядят как модели рекламы «Бенеттона», особенно когда видишь их человек тридцать сразу, сидящих под навесом у банка на Пассейч де Грасия и чинно рисующих мелками дом Батльо Гауди. Им тоже суждено вырасти дизайнерами, как их далеким предкам суждено было вырасти каталонскими сепаратистами. Те, кого в лос-анджелесском ресторане можно безошибочно принять за продюсеров или в крайнем случае за начинающих сценаристов — пиджаки от Армани, прилизанные волосы, зачесанные назад, с хвостиком, перехваченным резинкой, — в Барселоне должны быть дизайнерами. Чего? Очередной гостиницы, которую не откроют к Олимпийским играм, проволочных подставок, каких-нибудь этажерок с черными шарами на ножках…

По правде говоря, Барселона никогда не была обижена дизайнерами. Тяга каталонского среднего класса конца века к роскоши, фантазиям и в то же время к устойчивости и солидности достигла наивысшего проявления в работах таких художников, как Жоан Бускетс и Гаспар Гомар-и-Мескида, чья мебель в стиле маркетри по своей изысканности и утонченности сравнима с лучшими образцами Парижа и Вены. Но эта традиция умерла вместе с самим модернизмом. Не было выдающихся каталонских дизайнеров мебели и домашней утвари в период «ар деко» и не существовало базы для производства материалов. К концу периода франкизма ведущие барселонские дизайнеры 1960-х годов Андре Рикард и Мигель Мила установили связь с Миланом, изучая работы тщательных и рациональных «классиков», итальянских дизайнеров Мажистретти, Скарпа и Гарделла.

Верность итальянским образцам обеспечивает высокое качество наиболее серьезным работам каталонцев, таких как Оскар Тускетс и Пеп Бонет. Блестящий промышленный дизайнер Рамон Бенедито вместе с Луисом Морильясом и Хосепом Пуигом создал в Барселоне экспериментальную группу под названием «Трансатлантик». Но в 1980-х годах Барселону наводнил пустоголовый и легковесный дизайн, смесь диско, комиксов, постмодернизма (или того, что за него выдавалось), маньеризма мемфисского толка. Вся эта ерунда, защищенная правом на продажу и ориентированная на толпу, распространилась в городе, подобно растению кудзу.