Барселона: история города

Это правительство собиралось в здании, известном под названием Палау де ла Женералитат. Оно находится на северо-западной стороне Пласа Сант-Жауме, напротив Ажунтамент, резиденции муниципалитета Барселоны. Так как его функции за века расширились, Палау де ла Женералитат — в некотором роде палимпсест. Местами это великолепный пример поздней каталонской готики. Вход с Каррер дель Бисбе и дворик начала века — работа архитектора Марка Сафонта. Парадная лестница — сегмент цепной арки — выводит в галерею с тонкими и стройными каменными колоннами, а потом — в Апельсиновый дворик, этажом выше уровня улицы, устроенный Пером Матеу между 1532 и 1547 годами. Есть некое сходство между стволами апельсиновых деревьев, посаженных в обычном порядке, и колоннами дворика, который вы только что покинули. Можно только позавидовать политикам, которым досталось лоббировать интересы в таком месте, и тем, кому доводилось молиться, чтобы Господь вразумил их, среди выступов и завитков построенной Марком Сафонтом часовни Св. Георгия (1430), маленького шедевра местной пламенеющей готики.

Управление городом Барселона осуществлял другой орган, Consell de Cent, Совет Ста. Он формировался на более демократической или, по крайней мере, на более популистской основе, чем элитарные кортесы. Все началось в 1249 году, с указа Жауме 1 создать совет «пэров» из двадцати высокопоставленных граждан, известных также как probi hominess («честные люди» в переводе с латыни, по-каталански — proboms), чтобы они взяли на себя управление городом. Совет получил полномочия собирать более широкие собрания граждан. В 1258 году граф-король расширил его основу, учредив избирательную коллегию из двухсот человек, представлявших интересы различных профессий, в том числе и ремесленников. Эта коллегия должна была назначать Совет Двадцати.

Наконец, в 1274 году сложилась система, по которой Барселоной управляли до тех пор, пока Бурбоны ее не упразднили. Пять consellers (советники), battle (мэр) и vaguer (главный магистрат) совместно выбирали совет из ста граждан. Цифра была чисто номинальной: в Совете Ста могло быть девяносто человек, а могло быть и сто сорок четыре, если кого-то никак нельзя было не включить. В конце каждого года Совет Ста выдвигал из своей среды новых выборщиков, которые затем избирали новый состав совета. Так продолжалось четыреста пятьдесят лет.

Совет Ста оказался одним из самых долговечных в истории политических учреждений, главным образом благодаря своей гибкости. Например, он допускал к власти «низшие» слои. Обычно среди пяти советников-выборщиков имелся один artiste (представитель какого-либо из благородных ремесел), а иногда и menestral (ремесленник попроще). Кожевенник, портной, медник или кузнец могли сидеть на сессии рядом с банкиром или крупнейшим импортером специй в Барселоне и обладали равными с ним правами, хотя, разумеется, наиболее влиятельные блоки составляли представители высоких торговых кругов и иногда artistes (вторые зарабатывали себе на жизнь услугами и поставкой предметов роскоши первым). Присутствие в Совете представителей низших слоев, разумеется, никому особенно не нравилось. Это был еще не настоящий парламент, так что знать имела возможность противостоять проникновению обыкновенных торговцев в пятерку consellers. «Вместо людей подлого звания с таким же успехом можно было бы привести на заседание cabros (козлов)», — фыркал политик XV века Жауме Сафонт.

Чтобы смягчить классовую вражду и лоббистскую деятельность, сопровождавшую иногда выборы советников, Совет Ста в конце концов принял забавную и, как предполагалось, надежную практику insaculacio — «лотереи». Она стала почти универсальной в Каталонии к началу XV века. «Надо сшить пять зеленых холщовых сумок, — гласила предвыборная директива в Жероне в 1457 году, — каждая с двумя замками. Первая сумка будет для судей и членов совета, живущих в городе и считающихся достойными людьми… пусть имя каждого напишут на маленьком кусочке пергамента, а каждый кусочек пергамента закатают в шарик воска того же цвета, и пусть все эти шарики бросят в сумку». Эту процедуру в Барселоне приняли лишь в 1455 году.

Недостатком ее было то, что сумке все равно, чьи имена в нее опустили, так что трудно было подтасовывать цифры представительства знати и ремесленников.