Барселона под звуки смерти

– Бьюти-Бьюти, – Крис вышел следом на лестничную клетку и остановился напротив. – Почему же ты не учишься на своих ошибках?

Он медленно, словно играя, поправил на руках перчатки и равнодушно обронил:

– Мне жаль, Бьюти,

Тогда, пять лет назад, фраза звучала куда более искренне. Сейчас же он даже не пытался притворяться.

Марибель вдавила кнопку пульта, направляя кресло вперёд. Бешено зарычала, будто это могло её ускорить. Возможно, Крис бы устоял, но она ударила руками со всей той яростью, которая не покидала её эти годы. Крис вскрикнул и полетел вниз, Марибель едва не отправилась следом. Затормозила, схватившись за перила, переднее колесо зависло над ступенькой. Подъезд снова оглушил грохот, только на этот раз падающего тела.

Марибель вырулила к лифту. Надо сматываться, скоро на шум сбегутся соседи. Пока спускалась, никак не могла определиться, о чём молить деву Марию. Она боялась, что только что убила человека. Но в то же время отчаянно желала, чтобы ублюдок оказался мёртв.

Створки открылись. Крис застыл на полу, перемазанный в белой краске, с подвёрнутой ногой и кровью на виске. Примитивный кнопочный телефон выпал из кармана, рядом лежала открытая бархатная коробочка и серебряное колечко с тремя зелёными камушками. Тогда-то всё и встало на свои места: странная русская девушка, снимающая серёжки перед металлодетектором, Крис, охотящийся за ней, его карьера корпоративного шпиона. Что-то ценное было в этой серёжке, ведь ради неё Крис приехал в Барселону, из-за неё пытался убить Марибель.

Она подъехала ближе. Глаза Криса были закрыты, кровь из раны струилась по лицу, стекала на пол. Марибель сглотнула, понимая, что не испытывает сожаления. Именно такой финал он заслужил, именно такого возмездия она жаждала все эти годы.

Взгляд снова упал на серёжку. Этот ублюдок ей кое-что задолжал: пять тысяч евро, на которые уже набежали знатные проценты, плюс надбавку за страдания и инвалидность. Она достала из кармана платок и, надев его на запястье, подняла сначала серебряное колечко, затем – телефон и коробочку. Там наверху Крис звонил кому-то, отчитывался о проделанной работе. Значит, этот кто-то и выплатит его долг.

Марибель, оглядываясь, выехала из подъезда. Добралась до набережной и там, найдя укромный уголок, позвонила начальству Криса.

Двести тысяч евро – справедливая цена за три операции и парализованные ноги. Именно эту цифру она озвучила мужчине с хрипловатым голосом, который взял трубку. Он пообещал перевести биткоины в течение суток и выдал новый номер для связи. Телефон Криса отправился на дно моря.

Марибель рассчитывала дождаться поступления денег, затем оставить сережку в надёжном месте и выслать бандитам геометку с одноразового телефона. При таком раскладе они бы никогда не вычислили, кто прикончил Криса. Ведь тогда она не сомневалась: ублюдок мёртв – свернул шею, падая с лестницы. Убедила себя, приняв желаемое за действительное, но ошиблась.

Правда открылась в разговоре с Никой – оказалось, Криса застрелили. Отсюда следовало три несложных вывода. Первый – Марибель напрасно целые сутки считала себя убийцей. Второй – всё это время за Крисом кто-то следил. Как иначе объяснить, что его застрелили практически сразу после её ухода? И если этот вывод пугал, демонстрируя, какая мощная организация стоит за Крисом, то следующий наводил ужас – бандиты наверняка знают, кто забрал серёжку.

Почему её до сих пор не убили? Хороший вопрос. Возможно, собирали информацию, выясняли, где она живёт? Сегодня на рабочем месте прикончить её было бы непросто, а вот явиться в квартиру ночью – самое оно.

Сидя возле собранного чемодана, Марибель застёгивала и расстёгивала замочек той самой злополучной серёжки, напряжённо наблюдая за передвигающейся по экрану иконкой такси. Это не убер, являющийся в считанные минуты. Машин, предназначенных для инвалидов-колясочников, не так уж много. Но в Барселоне хотя бы есть такой сервис, неизвестно, какие условия будут в Тулузе, до которой, кстати, ещё нужно добраться.

– Давай же, – подбадривала Марибель.

Она не знала, что будет дальше. Сначала переберётся во Францию, потом в Андорру, может быть, Португалию. Бежать есть куда, Европа большая. Одна проблема – накоплений хватит максимум на месяц. Значит, придётся устраиваться на работу. Документы светить нельзя, так на неё быстро выйдут. Как же быть? Вряд ли рынок пестрит вакансиями для инвалидов-нелегалов.

Щелчок входного замка вывел её из раздумий. Марибель вздрогнула, от шеи к копчику побежали мурашки. Глупо надеяться, что это сосед заглянул её проведать, он всегда стучал, прежде чем открывать дверь собственным ключом. Чьи-то ноги нарочито громко зашаркали по коридору, а спустя несколько секунд в комнату заглянул тот самый тип, что пытался отравить Нику.

– ¡Hola, chica!⁵⁷ Будь добра, скажи сразу, где серёжка. Неохота копаться в твоих вещах.

Марибель разжала пальцы – серебряное колечко упало на пол.

– Вот умница, – убийца достал из-за пояса пистолет.

Марибель коснулась пульта в бессмысленной попытке скрыться, колёса с противным скрежетом упёрлись в кровать.