Барышня ищет работу (СИ)

Маги не курят, говорят, это как-то нехорошо действует на магическое чутьё и тормозит выполнение отдельных операций. Время от времени Афанасий Александрович ловит за этим делом кого-нибудь из парней, последним оказался Коля Малинин пару дней назад. Был оттаскан за ухо без всякой жалости прямо на крыльце академического корпуса при всём честном народе под смешки старшекурсников. И с приговором — мол, я предупреждал, жалеть не буду, терпи теперь, раз не слушаешь. Коля терпел — а что ему еще оставалось?

Так вот, здесь магов не было. Ни одного. Мы с Марьяной переглянулись…

— Молчим, где учимся, — тихо сказала я. — Мало ли.

Она истово закивала. Ещё бы Лидочку как-нибудь заколдовать, чтоб не брякнула лишнего, но вот не подумала я, не подумала.

Я огляделась — кто вообще у нас тут есть? Десяток парней и три девушки. Ну как, самому старшему к тридцати, наверное, мужик холёный и вальяжный, сюртук, жилетка, цепочка от часов. Курит трубку. У остальных что-то попроще, и дымят, паразиты, так, что не продохнуть. Даже девушка одна тоже с папироской. Ой, не одна.

Я увидела на стуле у противоположной стенки девицу моих, наверное, лет. Светлые волосы острижены до плеч — вроде каре, одета в брюки, в ушах серьги, на блузке брошь с камеей, на пальцах кольца. В руке перламутровый мундштук, надо же, и уже из него что-то дымится.

Так, ещё чуть-чуть, и я закашляюсь и сбегу. Выскочила в сени, продышалась немного.

— Оля, защита, обычная лёгкая защита спасает, — зашептала мне выскочившая за мной Марьяна.

— Спасибо, — я вдохнула морозный воздух с улицы и накрыла себя защитой — самой простенькой, надеюсь, получилось, а не как на практике, когда всё в эту защиту, и ноги не держат.

Мы вернулись, и тут уже нас заметили и принялись расспрашивать — кто таковы да зачем пришли.

— Учимся мы, — улыбнулась Марьяна, — вот, с Лидой пришли, Петя зазвал. Сказал, что тут у вас страсть как интересно. — Я Марьяна, это Ольга.

— Курсистки? — переспросил франт с мундштуком.

— Курсистки, — улыбнулась я, глядя прямо на него.

Сработало, отстал. Пристали другие — а кто таковы, москвички или ещё откуда. Марьяна отмахнулась — а, с Лидой в соседях. А я глянула прямо на расспрашивающего лохматого парня и ответила:

— Сирота, из Сибирска.

Почему-то парень оживился. Сказал, что зовут его Григорий, он изучает юриспруденцию и желает стать адвокатом, потому что это нужное занятие — защищать тех, кто оказывается бессилен перед лицом царского правосудия. Я же только улыбалась и кивала.

Дальше ели, пили — в основном чай, но некоторые и что-то покрепче, кричали, что нужно кого-то послать в трактир на углу за пирогами, и даже кто-то пошёл. А потом франт с трубкой — его называли Франц Дитрихович — постучал своей трубкой по столу и строго спросил, все ли прочитали то, о чём уговаривались на прошлом собрании. Я сразу же навострила уши.

Оказалось, прочитать нужно было статью, которая нелегально распространялась из рук в руки — несколько потрёпанных листков, размноженных каким-то кустарным способом. И говорилось там о производительных силах и производственных отношениях, о том, что чему соответствует, и о том, что производят одни, а результатами их труда пользуются другие. Честно скажу, мне это и дома на уроках истории было скучно. Поэтому я слушать слушала, но главным образом разглядывала участников обсуждения.

Одеты по-разному, кто-то лучше, кто-то хуже, девушки тоже. Блондинка с мундштуком по имени Ангелина спорила горячо, сквернословила, всё время курила. Две другие, Татьяна и Эмма, держались скромно, Эмма всё время теребила кончик длинной косы. Из парней тоже кто-то спорил, кто-то доказывал, кто-то только ел.

А потом я зацепилась взглядом за изразцы на печке — цветы и листья, не просто так — и внезапно увидела сидящего на печном выступе мальчишку. Молчаливого, серьёзного, полупрозрачного мальчишку, сквозь него можно было разглядеть рисунок изразцов. Мы встретились взглядами.

До меня даже не сразу дошло, что такое я вижу. До него, кажется, тоже. А потом он явственно приложил палец к губами и исчез на месте.

И что это вообще? Но пока я думала, рассказывать Марьяне или нет, дверь с улицы распахнулась, мы услышали топот ног, громкий голос приказал:

— Всем оставаться на местах!

И тут уже я не стерпела, схватила Марьяну и хотела того, провалиться, но Марьяна всполошилась и принялась вертеть головой — где там Лида. Лида была не рядом, она секунду назад хохотала и что-то говорила веснушчатому рыжему парню, а тут всё равно что застыла с разинутым ртом и широко распахнутыми глазами. И стояла она совсем рядом с дверями в сени, откуда появился высокий мужчина в форме, а в руке у него слабо поблёскивал воронёный ствол.

Я уже хотела просто утащить Марьяну, а Лида пусть сама, как знает, но вдруг снова увидела того прозрачного мальчишку. Чистенький, аккуратненький, ботинки сияют, причёска волосок к волоску. Он улыбнулся и подмигнул мне, и мигом оказался возле того мужика с оружием, и надвинулся на него и в него, и тот с возгласом шагнул назад, в сени.