Барышня. Нельзя касаться

Я понять не могла, чего хочу добиться! Чего мне хочется… В душе такая тоска почему-то появилась, словно я одна на всем белом свете, словно он ушел, и я осталась одна! А вдруг Инна правду сказала? Всё перепуталось в голове — моя собственная ущербность, его чувства к жене, мои страхи, его обман, и безумное желание — как угодно, в любом качестве, быть рядом с Марком всегда! Мне нужно было что-то… Только что? Я не понимала!

Выскочив из машины, неслась куда-то, не разбирая дороги, не замечая, что уже сумерки, что места мне незнакомые! Выбежала на обочину, краем глаза увидела остановку автобусную невдалеке, но не к ней направилась — рванула через небольшую канаву, прямо по высокой траве в сторону соснового леса!

И чувствовала, как что-то дрожит внутри, словно плотину вот-вот прорвет, словно на тоненькой ниточке что-то большое, что-то необъятное держится. А она до предела натянута — только тронь, оборвется!

А когда споткнулась о кочку, невидимую в высокой траве, и полетела вперед, раскинув руки в стороны, сзади послышалось сдавленное:

— Ох, бля!

"Не слышала даже, что он за мной бежит!" — изумленно подумала, приземлившись почему-то не на траву, что, наверное, было бы не так уж и больно, а на твердого Марка! Со всего маху и в живот локтем ему, кажется… Он громко простонал что-то неразборчивое. Инстинктивно попыталась сползти, почему-то ожидая его ярости за то, что нечаянно ударила, что убежала, что вела себя так по-идиотски!

И почти получилось — встала на колени на траве, одной рукой упираясь в землю. И совсем не поняла, что он сделал. Только вдруг оказалось, что я внизу, а Марк сверху. Глаза поймали кусочек темнеющего неба с уже появившейся круглой луной и тут же вернулись к его лицу — понять, во взгляде разглядеть, какое мне сейчас наказание будет!

— Ну, что, ненормальная, попалась? Чего тебя вдруг понесло так? Хотя, постой, я сейчас угадаю! — по лицу Марка в сумраке надвигающейся ночи понять, что он думает, было невозможно. — Ты меня к Инне приревновала! Она сказала что-то… А еще…

Что там "еще" я даже не дослушала — словно умопомрачение какое-то случилось — видела, как совсем рядом с моим лицом его губы двигаются, тяжесть его… запах его, которого в машине почему-то и не чувствовала почти, окутал, заставил втянуть воздух глубоко в себя и, очертя голову сделать то, о чем почти всю дорогу думала — обхватить ладонями его голову и притянуть к себе губы.

Он, похоже, не понял сначала даже, чего именно я хочу сейчас! Я уже целовала его, а Марк все еще не отвечал. И с такого-то близкого расстояния мне очень хорошо видны были его глаза, и даже темнота не скрывала безумного удивления в них!

Но потом его губы все-таки приоткрылись, и я, словно это всё совсем еще недавно не было табу для меня, САМА скользнула языком в его рот! А глухой мужской стон мне в губы просто с ума свел! Мы целовались, как сумасшедшие, словно боялись остановиться — на секунду отрывались друг от друга, только чтобы вдохнуть, и приникали снова, пару раз стукнулись зубами, он прикусил мне губу… И легкая боль от укуса ещё больше распалила меня!

Пуговицы на моей рубашке он даже не пытался расстегнуть — просто дернул за полы, и я не услышала ни треска ткани, ни падения их, впрочем, трава второе, наверное, смягчила… А первое заглушило мое тяжелое дыхание!

Глаза закрылись сами в тот момент, когда он втянул в рот чудом освобождённый от белья сосок. И я вчера только поверила в то, что такие ласки могут доставлять не только боль, но и радость, а сейчас уже выгибалась и громко стонала, не помня о том, где мы находимся!

И не опомнилась даже, когда Марк прошептал, влажными, жаркими поцелуями покрывая мой живот, спускаясь к кромке штанов:

— Катя, останови меня! Я сам не смогу…

60 глава. Марк

Невозможно оторваться. Никогда раньше, даже в юности, настолько не терял голову от женщины! А тут словно тормоза на скорости сломались — не мог остановиться!

В голове — пелена! Ни мыслей связных, ни понимания, что это именно Катя сейчас со мной, что её нельзя так… С ней так нельзя! Хотя нет, я очень хорошо понимал, что Катю целую сейчас, но именно этот факт и сносил голову больше всего!

А еще то, что она сама потянулась ко мне! Сама целовала, удерживала, не позволяя прийти в себя, не давая времени на размышления! Я ведь и без того на грани был — и сорваться мог сам, от одного её присутствия рядом, в замкнутом пространстве! Ну а сейчас… Понимая, что она меня хочет! Ведь хочет же! Иначе бы не было этого всего — поцелуя, побега из машины…

Догадка молнией прошибла мозг! Она сбежала потому, что и в ее сердце, в ее душе шли те же процессы, которые мучили весь этот день меня самого — возбуждение, желание определенности, необходимость физического контакта, жажда прикосновений, напряжение… Только я-то знал, что со мной и как это сдерживать, а Катя совершенно не понимала, в чем дело!

Не думая о том, есть ли у неё запасная одежда, распахнул рубашку, посылая в полёт пуговицы. Бюстгальтер просто сдвинул вверх — расстегивать не мог… не хотел!