Бас. Любимица Иллари

Я тихо присвистнула. Потом так же тихо выругалась, прекрасно представляя, чем это могло грозить молодому волку. И чисто машинально, по привычке, с досадой прикусила маячившее перед глазами мужское плечо.

* * *

На первом же привале я заставила Роара раздеться и тщательно осмотрела его рану. За сутки с небольшим она заметно поджила, уже не порывалась кровоточить при малейшем движении, однако до конца так и не заросла. Для лохматых это было нетипично. Обычно их регенерация позволяла заживлять нетяжелые повреждения за считаные часы. Максимум за сутки, если дело касалось серебра. А волчонок за прошедшее время не только не исцелился, но и ощутимо берег руку, стараясь лишний раз ее не задевать.

Впрочем, насчет яда Наран не обманул – мой нос не сообщил по этому поводу ничего плохого. А это значило, что болты у проклятых псов и впрямь оказались заговорены, и теперь залечить Роару руку наверняка могли лишь друиды.

– Правильно мы этих уродов перебили, – проворчала я, оставив парня в покое. – Магия – единственная вещь, которую не способны определить наши носы.

– К сожалению, да, – вздохнул Наран, все это время ненавязчиво державшийся поблизости. – Мне бы очень не хотелось думать, что кто-то из нашей породы скатился до уровня простых душегубов. Но факты говорят за себя.

– Может, по этим лесам не одна такая шайка бродила, – буркнул Роар, возвращая на место повязку. – Может, они уже давно охотились на себе подобных. С таким снаряжением даже волки могут стать для них легкой добычей.

Я задумчиво кивнула.

Да уж. Перестрелять из кустов лохматых или моих, к примеру, сородичей такими вот штучками можно было на раз-два. Никакая броня не спасет от заговоренного болта. Однако мне пока не доводилось слышать, чтобы в этих краях бесследно пропадали оборотни. С другой стороны, я, когда топала в храм, посторонними вещами не интересовалась. Старалась держаться вдали от обжитых мест, с людьми и нелюдями практически не общалась, поэтому могла и не знать.

А между тем мальчик прав – с таким оружием псы могли не год и не два тут разбойничать. Больно уж дорого нынче серебро, а услуги мага еще дороже. На них еще заработать надо было суметь. А сделать это честным путем, поверьте, непросто.

– Надо будет весточку в Аргу послать, – решила я, придя к неутешительным выводам. – Пусть-ка все тут проверят. И друидам заодно намекнем, чтобы поостереглись бродить по лесам в одиночку. На них человеческая магия тоже прекрасно действует. И они, как и мы, плохо определяют наличие человеческих заклинаний. Одно хорошо – если на болтах и стояло какое-то заклятие, то это было не заклятие на смерть, иначе Роар бы не выжил. Но кто знает? Вдруг ему просто повезло?

– Я хорошо себя чувствую, – торопливо сказал рыжий, когда я мазнула по нему изучающим взглядом. И поспешил натянуть рубаху, пряча от моего взора свои роскошные телеса. – Оно почти не болит. Я справлюсь, честное волчье!

Я перевела такой же задумчивый взгляд на Нарана.

– Со мной все в порядке, – правильно понял меня волк. – Бедро на излете зацепило, но рана уже закрылась, и проблем с оборотом нет.

Я так же молча кивнула, успокоившись на его счет, а затем покосилась на кусты, за которыми Рокхет в этот самый момент обустраивал лошадей. Насчет него волноваться, вероятно, не стоило: если уж верховная бралась кого-то исцелять, то делала это на совесть. Но что-то он там долго возится. Может, случилось чего? Или ему стало хуже? Все же мы рано тронулись в путь. Волк мог и не восстановиться до конца.

Правда, стоило мне подняться с намерением это проверить, как молчаливый вожак все же вернулся и взглядом показал сородичам, что голоден. И неудивительно: аппетит у него сейчас должен быть зверским. Я несколько раз такое видела, и тогда у обласканных вниманием Иллари не проходило ни часу, чтобы не появилась потребность чего-нибудь пожевать. Порой голод был таким, что первые сутки после пробуждения исцеленные могли только есть и ничего, кроме еды, их не интересовало. Однако Рокхет и вчера вел себя очень сдержанно, и сегодня на мясо не набросился. А позавтракать поутру соизволил с достоинством и неторопливостью истинного аристократа.

Меня же снова что-то потянуло на рыбку, поэтому, оставив волков насыщаться остатками вчерашнего кабанчика, я ушла на поиски водоема. Второго озера, правда, поблизости не нашлось, однако небольшая речушка шагах в трехстах от лагеря меня вполне устроила. Я от души наплавалась, вдосталь наелась речных деликатесов. Даже парочку взрослых раков умудрилась подцепить на когти и с удовольствием их слопала. А когда призадумалась, не стоит ли мне пару часиков подремать на берегу, со стороны лагеря вдруг донесся шум, а следом за ним воздух прорезал такой душераздирающий волчий вой, что у меня тревожно екнуло сердце.

В чем дело? Кто-то поранился? Рокхету стало плохо?!