Башня из красной глины

— Да, — согласился Смирнов, подходя и садясь на свободный шезлонг. — А где мама?

— Она еще спит, наверное. А может, и встала. — Девочка взглянула на пластмассовые часики. — Вообще, скоро завтрак.

— Ага, — кивнул Смирнов. — Что ты читаешь? — Он помнил, что для того, чтобы расположить к себе собеседника, нужно дать ему возможность рассказать о себе, своих интересах. А эта девочка могла дать ему информацию о своей болезни — без маминой цензуры.

— Нам на лето задали в школе. — Нина показала полицейскому обложку, на которой был изображен сидящий на троне Зевс — фотография копии знаменитой скульптуры из Парфенона. — Мифы Древней Греции.

— Можно? — Смирнов протянул руку.

— Да, пожалуйста. — Девочка загнула угол страницы, чтобы пометить место, которое читала, и дала ему книгу.

Следователь открыл оглавление. Он действовал по наитию — руководствуясь привычкой проверять абсолютно все, не упуская ни одной мелочи.

Среди списка мифов он нашел тот, который его интересовал, — о Фаэтоне. Открыв указанную в оглавлении страницу, он сразу увидел то, что заставило его на несколько секунд замереть. Точно такая же иллюстрация, как в руке брата Федора, красовалась под названием мифа, набранного стилизованным под греческий шрифтом.

— Это твоя книга? — спросил наконец Смирнов.

— Конечно.

— Где ты ее взяла?

— В магазине. Это специальное издание для школьников.

— Ты купила его?

— Да.

— Почему именно его?

— Нам учительница посоветовала. Она сказала, что сейчас во всех школах по нему проходят мифы.

— Хорошая книга, — пробормотал Смирнов, не отрываясь от иллюстрации.

— Мне тоже нравится.

Следователь вернул девочке книгу, и та быстро открыла ее в нужном месте, расправила загнутый уголок.

— Не знаешь, у кого-нибудь еще есть такая?

— Конечно. Их все покупают.

— Нет, я имею в виду… — Смирнов задумался: а что он действительно имел в виду? — Ты видела такую у кого-нибудь здесь, на теплоходе?

— Не-а.

— Может, у… — Следователь сделал паузу, вспоминая имена близнецов Самсоновых. — Ксюши и Максима?

— Нет, не видела. Они в прошлом году мифы должны были проходить. Сейчас-то им по четырнадцать.

— Я спрошу у них. Не знаешь, где они?

— Не-а. На завтрак придут, там и спросите.

— Наверное, я так и сделаю.

— А почему вы спрашиваете про книжку?

— Хочу купить сыну, — соврал Смирнов, у которого детей не было.

— А ему сколько?

— Столько же, сколько и тебе.

— А-а.

Полицейский встал.

— Ладно, я пойду прогуляюсь перед завтраком.

— До свидания.

Надев темные очки, Нина подняла книжку на уровень глаз и начала читать. Смирнов дошел до носа и встал, подставив лицо ветру. На канатах с хлопаньем трепетали разноцветные флажки. Следователь услышал за спиной шаги и резко обернулся. К нему подошла Золина.

— Доброе утро, — поздоровалась она.

— И вам.

— Как продвигается расследование? — Было заметно, что это просто фраза, на самом деле женщина не ждет, что ее посвятят в истинное положение вещей.

— Своим ходом, — уклончиво ответил Смирнов. Золина кивнула, словно услышала что-то существенное.

— Я разговаривал с вашей дочерью, — сообщил следователь.

— Когда?

— Только что. Она читает вон там, в шезлонге.

— Понятно.

— Скажите, она учится в обычной школе?

— Да, конечно. Почему вы спрашиваете? — Золина смерила полицейского холодным взглядом. Хотя поблизости не было Викуловой, в женщине не было заметно и следа той игривости, которую Смирнов почувствовал в ее голосе по телефону два дня назад.

— Насколько мне известно, у Нины какое-то генетическое заболевание, — заметил следователь.

— Гемофилия, — отрывисто отозвалась Золина. — Плохая свертываемость крови. Это не влияет на ее умственные способности.

— Понимаю, — сказал Смирнов.

— У нее всегда с собой тампоны и другие средства для того, чтобы можно было остановить кровь, — продолжала Золина, глядя на воду. — Дети относятся к ней с сочувствием. Это большая редкость.

— Думаете?

Женщина усмехнулась:

— Знаю. За столько лет я всякого насмотрелась и наслушалась. Мало кто действительно может по-человечески отнестись к чужой беде.

— Но ваши коллеги могут?

— Да, безусловно. Мы помогаем очень многим детям. И моей Нине в том числе. — Золина посмотрела на Смирнова. — Гемофилия — еще не самое страшное. Хотя это и опасное заболевание — прежде всего тем, что человек может умереть от потери крови. Видели сына капитана?

— «Юнгу»?

— Да, его так называют в шутку. Его зовут Сергей.

— Я знаю. Видел его вчера на празднике.

— Вот кому действительно тяжело, так это его родителям. Капотов возит его с собой, чтобы он был в обществе, среди людей. Не хочет его изолировать.

— У парня отставание в развитии?

— Да. Но мы сможем ему помочь. Это поправимо, нужна только регулярная терапия.

— Ваша лаборатория приносит много пользы.

— Вы даже не представляете себе сколько, — серьезно сказала женщина. — Даже если бы мы помогли всего одному ребенку, это уже стоило бы всех трудов.

— Но у вас лечится много детей.

— Да. За эти годы через нашу лабораторию прошли несколько сотен. Не всем удалось помочь, но некоторые излечились полностью.

— Это они плывут вместе с вами на семинар?

— Далеко не все. Только пятеро.

— А сколько их всего?