Башня континуума

В совершенной — и опрометчивой — уверенности, что теперь с Чамберсом покончено, Виктория крепко и сладко уснула, едва уронив голову на подушку. Как прежде и мужу, ей приснился сон, странный, но увлекательный до невозможности. Будто она летела куда-то, оседлав и пришпорив, как сноровистую лошадь, метлу — дикая, свободная, бесстыдно обнаженная. Над землей распростерла вороньи крыла беззвездная ночь, и в самой сердцевине ночи, будто приколоченный к небосводу гвоздями, висел огромный диск луны Салема, Танкмара, зеленый и окруженный сверкающим желтым ореолом, подобно зловещему кошачьему глазу.

Виктория неслась во весь опор, понукая метлу, пританцовывая и кувыркаясь высоко-высоко в чистом холодном воздухе. С высоты в три сотни миль деревья, и лоскутные одеяла полей и пастбищ, и серебряные ленты рек, и серпантины скоростных магистралей казались ненастоящими, игрушечными. «Ах, как славно», — думала она во сне, испытывая блаженство от полета, своей наготы и лунного света; но она не просто летела, а мчалась к чему-то блистающему и грандиозному и, кажется, оно было совсем близко, и звало, и манило, это невиданное счастье, но вдруг зеленая луна вспыхнула, слепя ее, и, захлебываясь беззвучным криком, Виктория полетела вниз…

Все тело ее подсознательно напряглось в ожидании страшного удара, когда, жадно хватая ртом воздух, она распахнула глаза. И очутилась в собственной мягкой постели с шелковыми простынями. Одна.

— Что… где…

Включив ночник, Виктория обнаружила на прикроватной тумбочке записку от мужа. Он все же поехал в Лас-Абердин. Похоже, дела в городе и впрямь обстояли далеко не лучшим образом, раз он сорвался среди ночи, невзирая на отпуск и несварение.

— Надеюсь, все не так плохо…

Теперь ей захотелось выпить стакан горячего молока. Виктория села на постели, подобрав ноги, позвонила в серебряный колокольчик и подождала, пока из передней появится ночная горничная. Никто не пришел. Наморщив нос, Виктория позвонила еще раз. И опять ничего не произошло.

— Ох, сейчас встану и всыплю кому-то по первое число…

Выбравшись из постели, Виктория набросила пеньюар, заколола волосы серебряным гребнем и вдела ноги в домашние туфли на семидюймовых каблуках, с меховыми помпонами на острых мысках. А потом… случилось что-то страшное. Без всякого перехода Виктория словно ухнула в бездонный колодец, а, придя в себя, обнаружила, что стоит посреди слабо освещенной гостиной, и со стен взирают с остекленелой тревогой головы оленей, кабанов и медведей. И еще там был…

— Доброй ночи, Виктория.

Небрежно, по-хозяйски развалясь в кожаном кресле у камина, Чамберс ворошил кочергой угли. Перед ним на кофейном столике стоял хрустальный магический шар, накрытый куском черного бархата.

— Мистер Чамберс.

— Как поживаете, — проговорил он спокойно.

Виктория потерла глаза. Как злой колдун оказался здесь, да еще среди ночи? Прислуга, охрана, сигнализация, неприступный семифутовый каменный забор, злющие сторожевые псы, способные разорвать в клочья любого незваного гостя. Разве собаки не должны были залаять, когда он зашел в дом?

— Ваши собачки спят, Виктория, — ласково сказал колдун.

— А охранники?

— И охранники ваши спят, и прислуга, и ваш сын.

Виктория повернула голову и увидела в холле неподвижные, как статуи, фигуры охранников, замершие в тех позах, где их застиг глубокий, неодолимый сон.

— Как вы это провернули?

— Скажем, не самый легкий трюк, но и далеко не самый сложный для меня, — ответил Чамберс, омерзительно чувственными движениями поглаживая свою кудрявую козлиную бородку.

— Но… как вы отключили сигнализацию?

— Тут все просто донельзя. Ваш муж мне долго и подробно объяснял и рассказывал, как она отключается, сообщил все коды доступа, а также выдал мне запасной комплект ключей от вашего дома. От вашей городской квартиры. От своего рабочего кабинета. И банковского сейфа. Заодно любезно сообщил мне номера ваших банковских счетов.

Поразительные известия заставили Викторию покачнуться, но, в целом, она осталась спокойна и несгибаема. План действий моментально созрел в ее голове. Завтра поутру она доберется до салемского филиала Корпорации. Или напрямую свяжется с братом и объяснит суть проблемы. Никита, солнышко, будет рад помочь. Меткий снайпер превратит мозги Чамберса в нашпигованное огнем и свинцом осиное гнездо.

— Ясно. Вы все же не шарлатан. Вы великолепный, умелый гипнотизер. Вы гипнотизируете моего мужа? Но на самом деле ничего такого нет.

— А вот и есть, — не согласился Чамберс и повел по комнате пухлой, унизанной тяжелыми перстнями, рукой, и в углах комнаты зашевелились, задышали, заметались слуги колдуна, чудовищные, древние тени. Бесформенные, неживые, но овеществленные, рабски покорные и податливые, тени шпионили, подслушивали, подсматривали, а потом возвращались к хозяину и доносили, выбалтывали тайны и секреты, пересказывали сплетни и грязные слухи.