Башня рассвета

Сартак не позволил отцу притронуться к Дуве. Не подпустил никого, кроме Несарины. Он положил спящую сестру на низкий диван.

Ириана держалась поодаль, молча наблюдая за поведением правящей семьи. Шаол стоял рядом. Эта нить между ними… Ириана почти осязала живую полосу прохладного шелковистого света, текущего от нее к нему.

Спокойствие Шаола не было наигранным. Он без волнения принял то, что часть позвоночника до конца дней останется поврежденной. Да, он мог передвигаться. Даже сейчас, когда Ириана истощила запас магической силы. А вот стоять на ногах – нет. Довольно скоро они узнают, при каком ее состоянии Шаол легко может ходить, когда ему понадобится трость и когда – кресло.

Но Шаол был прав. Шел ли он легко и пружинисто, брел ли, опираясь на трость, или сидел в кресле, он оставался тем же самым. Она ведь полюбила его гораздо раньше, чем он встал. И будет любить вне зависимости от способа передвижения.

– А если мы поссоримся? – спросила она Шаола по пути сюда. – Что тогда?

– Мы и до этого постоянно ссорились. – Он поцеловал ее в раненый висок. – Ничего нового. Неужели ты думаешь, что я бы захотел связать жизнь с женщиной, которая смотрит мне в рот и постоянно старается угодить?

Ириану его слова не убедили.

– Ириана, пойми: эта связующая нить ничего не меняет в наших отношениях. Мы не сможем каждую минуту находиться вместе. Тебе понадобится свое пространство. Мне – свое. Не думай, будто тебе придется каждый раз выдумывать нелепые предлоги, чтобы на время уйти по своим делам. Или хуже того – терзаться угрызениями совести.

Ириана пихнула его локтем под ребра:

– Можно подумать, что я молоденькая, по уши влюбленная дурочка, которая только и мечтает весь день торчать возле тебя и заглядывать в глазки!

Шаол засмеялся и крепче обнял ее.

– Думаю, ты великолепно умеешь обходиться без моей помощи, – сказала Ириана.

Он поцеловал ее в лоб. Дальнейшее обсуждение пришлось отложить: они были возле покоев хагана.

Сейчас они стояли, переплетя пальцы. Сартак откашлялся. Затем поднял вялую руку Дувы, чтобы все видели обручальное кольцо.

– В кольце, посланном Перангтоном, обитал демон. Он поработил нашу сестру.

Визири задвигались и зашептались.

– Чушь, – презрительно бросил брату Аргун.

– Мы привыкли считать Перангтона человеком. Но он – не более чем человеческая оболочка, под которой находится Эраван. По сути, он и есть Эраван, – заявил Сартак, не обращая внимания на выпад старшего брата. – Валгский король.

Ириана подумала и поняла: об этом принц мог узнать только от Несарины.

Не выпуская руку Ирианы, Шаол добавил к словам Сартака:

– Эраван послал это кольцо в качестве свадебного подарка, зная, что Дува непременно наденет его. И не когда-нибудь, а в день свадьбы. Так день бракосочетания стал днем ее порабощения демоном.

Второе кольцо было припрятано в подземельях Торры, в сундуке с сокровищами, и ждало своего часа.

– Что с ребенком? – спросил хаган.

Он смотрел на округлый живот дочери, едва прикрытый изорванным платьем, и поцарапанную шею, откуда Хазифа успела вытащить самые крупные занозы.

– Все это – гнусная ложь, – негодовал Аргун. – Иноземцы отчаялись втянуть нас в войну и решили прибегнуть к коварству.

– Нет, не ложь, – резко возразила Хазифа. – У нас полно свидетелей, который скажут вам обратное. Если вы, принц, не верите нам, послушайте, что скажут гвардейцы, целительницы и ваш брат.

Спорить с верховной целительницей не смел даже Аргун. Он нехотя замолчал.

Вперед, отпихнув Хасару, протиснулся Кашан.

– Теперь я понимаю… – пробормотал он, глядя на спящую сестру. – Мне все время казалось, что она изменилась.

– Конечно изменилась! – язвительно бросил ему Аргун. – Забеременела. А в остальном осталась такой же, как была.

– Тебе же вечно некогда. – Кашан гневно посмотрел на старшего брата. – А если бы ты провел с нею хотя бы час и внимательно понаблюдал, сразу бы почувствовал разницу. Я-то думал, будто ее уныние вызвано этим сватовством. Потом приписывал ее состояние беременности.

Кашан сокрушенно покачал головой. Его глаза были полны искреннего горя.

– Это ведь ее рук дело? – спросил он у Шаола. – Это она убила Тумелуну?

По залу прокатилась волна недоумения и ужаса. Все смотрели на Шаола. Он же повернулся к хагану. Тот был совершенно бледен и… Для его состояния вряд ли подходило слово «потрясен». Потерять дочь и узнать, что она была убита руками другой его дочери…

– Да, – наконец ответил Шаол, поклонившись хагану. – Демон признался в этом. Но убийство вашей младшей дочери совершил он, хотя и руками Дувы. Он рассказал, как Дува сопротивлялась ему до последнего. Она не хотела убивать сестру.

Хаган надолго закрыл глаза.

Кашан простер к Ириане руки и отчаянно взмолился:

– Ты можешь исцелить ее? Там, внутри, еще что-то осталось от настоящей Дувы?

Он обращался не как принц к целительнице, а как друг к другу. Ведь они когда-то были друзьями. Ириана надеялась, что их дружба восстановится.

Теперь взоры собравшихся сосредоточились на Ириане. Она стояла, прямая как стрела, не позволяя себе и тени сомнения.

– Я попытаюсь.