Басни

Не от предвиденья каких-то небылиц!

Вот под одной звездой два человека:

И тот пастух, и этот царь живут.

Царь держит скипетр, палку - тот.

Звезда Юпитера судила так от века.

А что - Юпитер сам? Материя и в ней

Отсутствует сознанье.

С чего же вдруг его влиянье

Различно действует на этих двух людей?

И как проникнуть все воздушное пространство?

Марс, Солнце, пустоту безмерную пройти?

Единый атом вас собьет всегда с пути...

Как предусмотрит все провидцев шарлатанство?

Вот нынешняя роль Европы: ведь теперь

И не было б ее, явись лишь предсказанье.

Что ж прежде ничего никто не молвил? Верь,

Никто предвидеть был и сам не в состояньи.

Огромность времени, стремленье быстрых дней,

Изменчивость людских страстей

Позволят ли кому, при слабости убогой,

За шагом шаг, в поступках нас следить?

А это все судьбу способно изменить.

Течение ее нейдет одной дорогой;

Не может ведь, как мы, все тот же путь держать.

Но как по писанному тщатся прочитать

Провидцы-чудаки судьбы людской стремленье.

Не следует вниманья обращать

На два рассказанные мною приключенья.

Любимый слишком Сын или Эсхил для нас

Не доказательства: все лживы предреченья;

Предскажут, может быть, из тысячи лишь раз

И то случайно, без сомненья.

П. Порфиров.

Приключения Эсхила, рассказанные Геродотом и Плинием, могли дать Лафонтену сюжет для этой басни. Великий греческий трагик, побежденный молодым Софоклом, удалился в Сицилию и там умер, раздавленный упавшей на него черепахой.

159. Осел и Собака

(L'Ane et le Chien)

Природа учит нас друг другу помогать.

Но раз Осел над этим посмеялся;

Я просто не могу понять,

Как он позорно так попался:

Ведь он смиренный был Осел.

С Собакой он однажды шел

Преважно, ни о чем не думая на воле.

Хозяин общий был у них

И спал теперь. Осел с Собакой-мигом в поле:

Среди полянок заливных

Трава пришлась ему по вкусу, просто чудо!

Репейнику ничуть! Он занялся травой:

Ведь в редкость лакомое блюдо

И праздничек такой,

Смекнул Осленок мой.

Собака ж, с голоду совсем изнемогая,

Сказала: "Наклонись, товарищ, чтоб могла я

Взять из корзинки свой обед".

Ни слова тот в ответ:

Осел и Собака

Он, наш аркадский конь, средь заливного луга

Боялся время потерять

Траву жевать.

Он долго делал вид, что не расслышал друга,

И наконец сказал: "Друг! мой совет таков:

Дождись, когда хозяин встанет;

Проснется, и обед сейчас тебе готов.

Он не задержит, он достанет..."

Во время этих слов

Из леса вышел Волк голодный.

Осел - Собаку звать, увы, мольбой бесплодной:

Ни с места та, в ответ: "Друг! мой совет таков:

Беги, покуда наш хозяин не проснется;

Он не задержит ведь; ты лыжи навостри

И мчись. А если Волк догонит, подберется,

Бей в морду новыми подковами. Смотри,

Бей до смерти..."

Но в миг единый

Покончил серый Волк тут с глоткою ослиной.

Я смею полагать

Друг другу надо помогать.

П. Порфиров.

Из Абстемия (прим. к б. 24). Весьма близка к Лафонтеновой по содержанию басня Хемницера "Чужая беда".

160. Паша и Купец

(Le Bassa et le Marchand)

Грек торговал в стране одной.

Купца поддерживал Паша высоким саном,

И отдувался Грек за то своим карманом,

Пашу отдаривал богатою казной.

Да, покровительство - товарец не пустяшный.

Так стоил дорого Купцу пособник важный,

Что коммерсантская взмолилася душа.

Три турка, менее могучих, чем Паша,

Поддержку общую тут предложили Греку:

Просили меньше все втроем,

Чем одному платил он человеку.

Грек выслушал их речь и порешил на том.

Паша про все узнал сторонкой,

Услышал и совет, как надо поступить:

Злодеев провести уловкой тонкой,

Предупредить и отпустить

В Рай, к Магомету с порученьем;

Притом скорей, не то они

Предупредят: "Как много лиц, взгляни,

К тебе давно кипящих мщеньем:

Отрава иль кинжал, глядишь, тебя ушлет

Быть покровителем купцам иного света".

Но поступил Паша, прослушав речь совета,

Совсем как Александр Великий: он идет

В дом Грека; хладнокровный,

Садится там за стол; как прежде, голос ровный

И, как всегда, спокойный вид.

И все убеждены, что их сокрыта тайна.

"Друг, знаю!-тут Паша нежданно говорит.

Бросаешь ты меня, и слышал я случайно,

Про мщение; но все ж

Не верю я, о нет! Ты чересчур хорош,

На отравителя нисколько непохож.

Я больше не скажу ни слова.

А что касается людей,

Толкующих тебе о помощи своей,

То выслушай: болтать не стану я пустого,

Нравоученьями не буду донимать,

Одну лишь басенку хочу я рассказать:

Жил был Пастух, и пас он стадо

С большущим Псом. Спросили раз, к чему

Он держит Пса? Ведь ежедневно надо

Хлеб целый скармливать ему.

Отдать бы старшине безбожного обжору,

А для дозору

Достать бы мог Пастух

Дворняжек двух

Иль трех, которые и меньше б хлеба ели,

И лучше бы его стеречь стада умели.

Хоть ел он за троих, а невдомек того,

Что пасть у Пса была тройная,

Когда он грыз волков, в отважный бой вступая.

Пастух послушался: дворняжки для него

Все три дешевле стоить стали,

Но без оглядки вмиг от волка удирали.

Стада беду свою почуяли тогда ж...

И ты почувствуешь беду, коли отдашь

Себя бездельникам, что в помощь назвалися...

Желаешь доброго,-скорей ко мне вернися".

Ему поверил Грек.

Урок для простаков:

Как ни считай, а все вернее

Защита одного царя, да посильнее,

Чем слабых нескольких князьков.

П. Порфиров.

161. Польза знания.

(L'Avantage de la Science).