Читаем Басни Эзопа полностью

Одному мужику довелось поймать горного гнома. И гном, чтобы вызволиться, подарил ему исполнение трех желаний. А жена мужика уговорила мужа пожелать, чтобы эти желания перешли к ней: она-де лучше знает, чего стоит желать и чего не стоит. Вот и уступил муж жене остальные два желания. А она не стала торопиться и выжидала случая. Но вот однажды за едою случилось ей грызть баранью кость; хотела она добраться до мозга, да не смогла, и протянула кость мужу с такими словами: «Хоть бы у тебя был железный клюв, чтобы догрызться до этого мозга!» И только она это сказала, как муж ее уже сидит с железным клювом. Говорит она тогда: «Нет уж, лучше пусть у тебя будет лицо без клюва, как раньше!» Вот так-то из их желаний ни одно не пошло ей на пользу.

Если человек вверяется и подчиняется власти другого, то пусть тот, кого он выбирает вожатым и наставником, будет человеком ученым и сдержанным в своих делах.

<p><strong>20 (48). Лисица и отражение луны.</strong></p>

Шла лисица ночью возле реки, увидела в воде отражение луны и решила, что это сыр. Вот и стала она лакать воду: она думала, что выпьет реку, высохнет дно, и сыр достанется ей. Так и лакала она без передышки, пока не захлебнулась.

Так человек алчный рвется к наживе с таким усилием, что сам себя сводит в могилу раньше времени.

<p><strong>21 (49). Волк и ворон.</strong></p>

Увидел однажды волк барана, у которого на спине сидел ворон, и с глубоким вздохом сказал: «Блаженный ворон, под счастливой звездою он рожден: где бы он ни сидел, что бы ни сказал, что бы ни сделал, никто ему дурного слова не скажет. А окажись я на его месте, и все вокруг закричали бы что есть мочи и погнали бы меня прочь, будто бы для них нет ничего дороже барана».

Так завистник всегда завидует людскому счастью; и хоть сам он сознает свое злонравие, все же обижается, что верят ему меньше, чем другим.

<p><strong>22 (51). Лисица и голубка.</strong></p>

В зимнюю пору лиса вышла из норы на добычу и увидела голубку, что сидела на верхушке креста. Захотелось ей голубку поймать; вот подошла она поближе, поздоровалась и со своей обычной хитростью заговорила так: «Право, я дивлюсь, почему это ты под северным ветром, снегом и дождем забираешься на такие высокие места? А по мне, так лучше бы ты сидела пониже, да ко мне поближе, и мы коротали бы день разговорами». Отвечала голубка: «Я птица робкая, несмелая, вот и сижу я спокойствия ради там, где повыше». — «Прогони страх!—говорит лисица.— Я только что из совета: там запрещены отныне все ссоры и драки, оглашена грамота о вечном мире, и теперь, клянусь жизнью, не решилась бы я на тебя косо смотреть». — «Если это правда, то все это очень хорошо — и писанный договор, и читанная грамота; и я с большой охотой коротала бы время в наших разговорах; но вон на дороге два человека, верхом и с собаками, и едут они, как я понимаю, на охоту». Лисица на такие слова пугается и спрашивает, далеко ли они и нет ли где здесь укрыться от них: дело в том, что за собак-де она не ручается, слышали они грамоту о мире или нет. А голубка ей: «Да, боюсь я, что твоя грамота хоть и написана, да не подписана».

Так разумный человек должен быть осторожен с неприятелем — ибо враг не пожалеет никакой дружбы ради выгоды.

<p><strong>23 (52). Орел, ястреб и голуби.</strong></p>

Орел, царь птиц, как называют его древние, уселся однажды на вершине дуба; ястреб, которого называют судьей птиц, сел на сук пониже орла и поближе к земле; а на самой земле, поплескивая крылышками, сытые малыми зернышками, миловались голуби. Сказал им ястреб: «Откуда это у вас такая смелость, что вы так беспечно себя ведете предо мною, вашим судьей и господином? Будьте уверены: кабы не сидел надо мною царь птиц, орел, не такие бы пошли у нас забавы».

Хорошо, когда есть над судьею высшая власть, ибо страх перед нею будет сдерживать его неистовство.

<p><strong>24 (53). Конь в поле.</strong></p>

Голодный конь увидел поле, все в спелых колосьях; да не приметил он терновника, что отделял поле от дороги, и понял это лишь когда больно изорвал о него живот.

Так люди алчные видят предмет своей алчности, но тернистых путей к нему не видят, и оттого

«Только к корысти стремятся, и только с убытком уходят».

<p><strong>25 (54). Человек, козел и конь.</strong></p>

Один человек вывел на продажу козла, косматого и вонючего, и с ним коня, стройного и красивого, и за них назначил покупателю цену: один талант. Покупатель стал торговаться: он хотел купить только коня, а козла оставить продавцу. Отказался продавец: «Или получай и того и другого, или не получишь ни того ни другого».

Конь и козел — это добродетели и пороки в людях дурных и испорченных: связаны они неразделимо, и если тебе случится жить с дурным человеком, то увидишь — даже если есть в нем какая добродетель, пусть редкая, во всяком деле ей неизбежно будет сопутствовать порок, как коню козел.

<p><strong>26 (62). Волк и еж.</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

История животных
История животных

В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого. Вычитывая «звериные» истории из произведений философии (Аристотель, Декарт, Гегель, Симондон, Хайдеггер и др.) и литературы (Ф. Кафка и А. Платонов), автор исследует то, что происходит на этих границах, – превращенные формы и способы становления, возникающие в связи с определенными стратегиями знания и власти.

Аристотель , Оксана Викторовна Тимофеева

Зоология / Философия / Античная литература