Бастард бога

Эта компания, во главе с дворянчиком, появилась на постоялом дворе совсем недавно, как только Медая и Даринка юркнули в купальню, а сам Атей устроился перед входом. Но шуму от нее было больше, чем от всех, вместе взятых до этого. Влетев на лошадях прямо на двор, они перепугали всю домашнюю птицу, чуть не задавив храброго петуха, ринувшегося защищать свой гарем. Потом поругались с кузнецом, не сойдясь с ним в оплате за предоставляемые услуги по перековке лошадей. Успели ущипнуть пару подавальщиц, которые теперь прятались в кухне и ни в какую не хотели выходить в обеденный зал. Упрекнули хозяина в том, что подаваемое им вино не достойно таких важных особ, как они, облагодетельствовавшие своим присутствием этот клоповник. И вот теперь направлялись прямо на парня.

– Чего расселся, смерд? – попытался пнуть по ногам Атея, протянутым поперек входа, дворянчик, но неожиданно потерял равновесие и опрокинулся спиной прямо в пыль утоптанного двора.

Никто, кроме Лайгора и Хальда, успевших выбежать на крыльцо гостиницы, да самого Гурта, который находился совсем рядом, не заметил, как парень подобрал под себя правую ногу, а левой, под пятку, придал дополнительное ускорение удару благородного.

– Что? – взревел завозившийся в пыли и пытавшийся вытащить в таком положении меч мужчина. – Ты как посмел тронуть благородного, скотина?

Сопровождавшие дворянина воины остановились и положили ладони на рукояти мечей. Парень медленно поднялся и своим фирменным ледяным голосом сказал:

– Атей Призрак, глава рода Сайшат, к вашим услугам, гариэр.

Смена образов – от нежившегося под лучами Хассаша полуголого мужика до высокомерного аристократа – была настолько неожиданной для бузотера, что он на некоторое время замолчал, глупо лупая глазами. Но, видимо, привыкнув к вседозволенности в своих владениях, чтобы не потерять лица перед своими людьми, этот болван успокаиваться не стал. Резко вскочив и вздернув подбородок, сказал:

– Никогда не слышал такого рода, но я, Леск барон Шарук, сделаю тебе одолжение скрестить со мной клинки и ответить за нанесенное мне оскорбление.

– А что, барон, второго имени заслужить не успел? – усмехнулся Атей. Он уже понял, что перед ним тот, кто только кричит на всех углах о своем благородстве, ни крупицы не имея его на самом деле. Поэтому и распинаться перед ним не стоит. – При твоей внешности не получить второго имени надо еще умудриться.

Народ на подворье, а его собралось уже достаточно много (развлечение все же), грохнул от смеха, а кто-то из дальних рядов выкрикнул:

– Снежок его зовут… – И по двору прокатилась еще одна волна смеха.

– Поединок, – сжав зубы, красный от гнева, прошипел Леск. – До смерти, прямо сейчас и прямо здесь.

В этот момент двери в купальню отворились, выпуская наружу румяных, раскрасневшихся и таких домашних девчонок.

– А я-то думал там действительно мериты, – решив поддеть своего противника, усмехнулся успокоившийся барон. – Да таким меритам в борделе цена серебруха за дюжину.

Атей быстро повернулся к девчатам и тихо произнес:

– Спокойно. Как мы смотрим на ногу, когда наступаем в какашки?

В том самом кратком курсе хороших манер Призрак говорил своим сестрам, что у девушки (мериты) должны быть не только прямая осанка, правильная речь, но и разный взгляд и мимика лица – на все случаи жизни. Показав им все наглядно на собственном примере, добиться подобного от них он не сумел. И тогда решил действовать хитрее. Хотите взглядом выразить презрение, представьте мысленно валяющегося в грязной луже пьяницу. Хотите, чтобы во взгляде сквозило ласковое снисхождение, вспомните, как смотрела на вас мать, когда вы грязные и чумазые прибегали домой после игр с друзьями. После таких примеров дела у девушек пошли, особенно у Даринки. Она вообще все схватывала на лету и быстро училась неизвестным ей до этого премудростям.

Вот и сейчас, сначала обе синхронно прыснули в свои кулачки (ну, не придумал тогда Атей на ходу другого примера), но уже через миг два девичьих личика выражали такую брезгливость к стоящему перед ним барону, что даже его воины немного подались назад, чтобы не вляпаться в ЭТО.

– Поединок, так поединок, – пожал плечами парень. – Это твой выбор, барон.

– Тогда бери свой меч, или его у тебя нет? – не успокаивался Леск.

– Он мне не нужен, – становясь напротив противника, сказал парень. – Я слишком его ценю, чтобы пачкать о такое дерьмо, как ты.

Новый взрыв смеха и рев ярости барона слились воедино. Решив покончить с наглым выскочкой неизвестного роду-племени одним ударом, Леск делает прямой длинный выпад в направлении Атея. Призрак шагом правой ноги назад и влево становится к противнику боком, пропуская у груди клинок. Потом перехватывает за запястье оружную руку противника своей левой рукой, а правой, ударом по кисти, выбивает из ладони меч. Не останавливаясь на этом, парень легко подпрыгивает и ударом колена левой ноги снизу по протянутой руке ломает ее в районе локтя. Рев ярости барона сменяется визгом от нестерпимой боли. И все это происходит очень быстро, каких-то пару ударов сердца.