Бастиано Романо (ЛП)

Я нанял частного детектива, чтобы он следил за ней. Когда через семь месяцев мне позвонили и сказали, что она рожает, я тут же выскочил на самолет. Я едва успел до того, как ее увезли в палату для родов. Она сказала мне, что что-то не так. Она сказала, что этот день станет для нее последним на этой Земле, но в то же время она была счастлива, что это будет первый день ее малышки на Земле.

Все, чего она хотела в этом мире, — чтобы ее дочь тоже была счастлива. Она взяла с меня обещание защищать ее, и я согласился. Ради той женщины, которая остановилась на обочине дороги ради меня. Ради женщины, которая сделала прыжок веры. Ради шанса, который оказался не верой, а судьбой.

Я рискнул ради твоей матери, а теперь ты влюбилась в моего племянника.

Я рассказал тебе о Юпитере и Ганимеде, но не все. История Юпитера и Ганимеда не очень приятная. Юпитер не очень-то вежливо просит, когда берет Ганимеда и насильно втягивает его в свою жизнь. Их сгорание происходит медленно, и со временем Юпитер отдает Ганимеду все больше и больше.

Время — их спаситель.

Время спасет и вас с Бастианом.

Прости меня. Я принимал решения о твоей жизни, которые не принадлежали мне. Я думал, что понимаю тебя, но на самом деле никто из нас не знал тебя. Ты не нашла себя, потому что я никогда не позволял тебе этого.

Это письмо — мое извинение.

Перед тобой.

Перед твоей мамой.

Я знал, что умираю, и хотел, чтобы ты была рядом. У меня не было детей, и я искупил свои неудачи с тобой благодаря Ашеру. В последние несколько месяцев я вел себя эгоистично, заставляя тебя быть рядом со мной. Я знал, что у меня осталось так мало времени, и хотел увидеть Судьбу в последний раз.

Но последние месяцы я молча наблюдал за тем, как ты расцветаешь вместе с моим племянником, и снова увидел то, что видел тридцать лет назад.

Тот проблеск судьбы.

Вы с Бастиано принадлежите друг другу. Это судьба не раз, а два. Ты — Юпитер, он — Ганимед, а я был препятствием, когда должен был стать решением. Время станет твоим спасителем. Не я. Найди время, чтобы найти себя, и я надеюсь, что, когда ты поймешь красоту своей души, ты найдешь и Бастиана.

Твой,

Винсент Романо

P.S. Если ты любишь моего племянника, передай ему содержимое этой папки. Помоги ему найти свой счастливый конец, и пусть он будет вашим.

ГЛАВА 42

Мужчина по-настоящему любит вас, когда скучает по вам

— его хобби, заботиться о вас

— его работа, делать вас счастливой

— его долг, а любить вас — его жизнь.

Неизвестный

БАСТИАНО РОМАНО

Папка выглядела непритязательно. За свою жизнь я видел тысячи таких папок. Но ни одна из них не вызывала в моем теле такого бешенства, как эта.

Один из охранников моего здания подошел ко мне, когда я входил в свой пентхаус.

— Сэр, у меня есть копия видеозаписи, которую вы просили.

Я кивнул в знак благодарности и взял DVD из его протянутых рук. Я знал, что найду. Видео, на котором Ариана Де Лука просовывает папку из манилы под мою дверь. Неважно. Я хотел убедиться в этом сам.

Как только я добрался до своего пентхауса, я бросил ключи и телефон на кухонный остров, взял папку и ноутбук и засунул DVD внутрь. Я включил запись и замедлил ее, когда на экране появился кадр с Арианой.

Увеличив масштаб, я остановился на ее лице. Она выглядела так, будто плакала. Ее пальцы сжимали папку, немного слишком крепко. Я проследил за следами, которые она оставила на папке, и удивился, почему их не видно.

Она наклонилась вперед и просунула папку под мою входную дверь. Вместо того, чтобы подняться на ноги, ее плечи обвисли, и она села на пол перед моей дверью. Откинув голову на дерево, она встретила мой взгляд через камеру, словно знала, что я буду наблюдать за ней.

Две слезинки покарали меня, попав на ее щеки.

Мое единственное желание — чтобы ты открыл свое сердце людям, которые тебя любят.

Слова Винса прозвучали в моей голове в самый неподходящий момент.

— Она меня не любит, — ответил я его призраку, который вернулся через три дня после ухода Арианы и оставался еще два дня после появления.

— Тебе нужно поесть. Ты выглядишь как дерьмо.

— Я буду есть, когда я, блядь, буду есть.

— Умно с твоей стороны. — Галлюцинация Винса скрестила руки и прислонилась бедром к острову. — Ты совсем не похож на капризного ребенка.

Он был прав. Когда я в последний раз ел? Я закрыл ноутбук — я увидел все, что мне нужно было увидеть, — и взял батончик из кладовки. Срок годности истекал всего два года назад. С этим можно смириться.

Галлюцинация Винса последовала за мной к табурету на кухонном острове. Я сел и уставился в папку, заглатывая батончик, почти не жуя между глотками.

Он опустился на сиденье рядом со мной.

— От того, что ты на нее смотришь, она волшебным образом не откроется.

Я бросил на него быстрый взгляд.

— Я бы сказал, что то, что ты здесь, — это очень волшебно.