Батальон, к бою!

– Ну ты и купчина, Егоров, – со смехом проговорил генерал. – Эко ловко все завернул и про баронскую честь не забыл вставить, так что не отвертится, я думаю, теперь этот пруссак. Для многих здесь присутствующих будет весьма интересно узнать продолжение всей этой вашей истории. Ведь на слуху это дело сейчас. Всем же о чем-то было нужно в такой вот долгой поездке сплетничать. Все это так, только вот где же он их сейчас найдет-то, эти самые штуцера, а, Егоров?

– Ну а это уже, ваше превосходительство, его личные трудности, – пожал тот плечами в ответ. – Все-таки не простой же он пехотный полковник, а ведь еще и барон, как вы сами сказали, «лицо, приближенное ко двору, и все такое»?

– А-ха-ха-ха! – в голос смеялся Кутузов. – Ну ты и плут, Лешка! – погрозил он пальцем егерю. – Ладно, я ему все передам, вот пускай он сам их здесь и ищет. Я полагаю, что теперь-то ему назад уже пути точно нет.

– Ваше превосходительство, Михаил Илларионович, у меня к вам просьба будет. – Алексей виновато посмотрел на генерала. – Вы уж извините, что я с ней к вам сейчас обращаюсь, проще было бы через Генриха Фридриховича все это сделать, но сами знаете, что его здесь нет и что у него какая-то особая миссия.

– Да говори уже, не тяни, Егоров, – подбодрил Кутузов. – Чего нужно?

– Я перед поездкой на юг, сразу же после Кременчугских маневров, рапорт о положении на Бугской линии и под Очаковым с дальнейшими прогнозами передал для главы военной коллегии, – пояснил Алексей. – К начальнику канцелярии недавно обратился, чтобы узнать его дальнейший ход, так погнали меня. Разговаривать вообще не хотят. Даже не пояснили, что с ним там стало и рассмотрели ли его вообще. Вы же там вращаетесь в верхах, может быть, сможете узнать его судьбу?

– Да легко, – кивнул Кутузов. – Сегодня же уточню за ужином, мое место как раз подле вице-президента коллегии Валентина Платоновича Мусина-Пушкина. А он человек покладистый, думаю, что сможет мне по нему все пояснить.

* * *

Войска начали занимать свои места на поле Полтавской битвы еще затемно. Слышался глухой топот тысяч ног, позвякивание оружие и негромкая перебранка командиров.

– Егеря отдельного особого батальона Бугского корпуса? – спросил стоящий у огромного сереющего в темноте земляного редута офицер-распорядитель. – Вам сюда, занимайте свои места на этих валах. Выстраивайтесь там в шеренги и по сигналу готовьтесь открыть частую стрельбу. Сначала вам надлежит бить залпами, а при приближении неприятеля вы ударите россыпным боем и уже потом отходите. Как только гренадерский полк Левашова пойдет из глубины редута в штыки, так и вы поддержите его тоже. Больше дыма и огня, подполковник, больше шума, не забывайте, что на вас смотрит сама императрица!

Волкодавы забрались на верх земляных валов и рассредоточились там в три длинные и густые шеренги.

– Можете пока отдыхать, братцы, – разрешил им командир. – До начала сражения еще часа три, даже четыре есть. Разрешаю присесть, нечего тут навытяжку стоять. Сухари вон погрызите, коли позавтракать в лагере не смогли. Только никуда со своего места не отходить, вокруг гвардейские караулы и патрули, не хватало еще им в руки попасться.

– Да это вряд ли, ваше высокоблагородие! – усмехнулся Лужин, подкручивая свой черный ус. – Уж мы-то, чай, никак не попадемся этим парадным шаркунам. Водицы бы вот нам принести, мало ее совсем запасли, а ну как ждать долго придется? Да и сухарики бы ей смочить.

Алексей подумал и решительно махнул рукой.

– Только чтобы быстро. И ты, Федор, как сержант, за самого главного. Из каждой роты забирай по пять солдат, и единой колонной идете к реке с флягами. Полчаса времени вам на все про все!

Два десятка под предводительством старшего унтер-офицера потопали к речке, а перед подполковником стоял уже навытяжку очередной проситель.

– Ваше высокоблагородие, у наших пионеров пять зарядов без начинки лежит за плечами, – объяснял непонимающему командиру совершенно очевидное главный оружейник батальона. – Ну, вот и чего они их без толку всю дорогу-то таскали? Ну, вон же господин охфицер, который нас сюды выставлял, сам ведь вам сказал, чтобы больше дыма и огня здесь было. Дескать, надобно государыне императрице угодить. Всего-то пять зарядов, ваше высокоблагородие, а с дымными шашками у нас такая красотища получится!

– Нет, Афанасьев, нет, я тебе сказал! – отрезал подполковник. – Я хорошо помню, как ты в Крыму чуть было половину Ахтиарской бухты не взорвал вместе с этими бедными водовозами-турками. На шаг от войны с османами ведь мы тогда были. «Мане-енько пороховой мякотки подложил», – передразнил он Рыжего. – Нет, я сказал!

– Ну, ведь хорошо же получилось! – со вздохом отошел грустный унтер-офицер от Егорова.

Мимо протопала колонна гренадерского полка. Здоровяки солдаты занимали свое место в глубине редута.

– Егоров, Алексей, это не твои там, у реки, с караулом преображенцев лаются? – полковник Левашов, проходя мимо вала с группой своих офицеров, кивнул себе за спину. – Шибко уж больно лаются, как бы там дело и до драки не дошло.