Батальон, к бою!

– Григорий Александрович, а во время Полтавского сражения шведы не смогли даже на валы редутов забраться? – с совершенно невинным лицом поинтересовался австрийский император Иосиф II. – Их что, тогда прогнала цепь ваших егерей?

«Ура-а-а!» – раздался рев гренадеров Левашова, скатывающихся с валов вслед за егерями.

– Быстрее! – ревел полковник, подгоняя своих солдат.

– Ну что вы, ваше императорское величество, – со вздохом облегчения ответил Потемкин. – Все как и положено по диспозиции: гренадерские полки преследуют деморализованного противника. А совсем скоро к ним и наша кавалерия подключится.

– А мне очень понравилось! – с искреннем восторгом проговорила Екатерина. – Грохот, огонь, дым, эти колоссальные взрывы! Все так величественно! И наши солдаты, со штыками наперевес выбегающие из этого дымного облака. Вот это я понимаю – война! А не вот это все! – кивнула она на медленно марширующие колонны у дальних редутов. – Прекрасно, Григорий Александрович, вы нам опять сегодня смогли угодить!

Карающий меч власти прошел опять буквально в какой-то пяди от головы Егорова.

Маневры заканчивались традиционным парадом всех участвующих в нем войск.

Подполковник Егоров стоял перед строем своего батальона.

– Братцы, удивить высокую свиту своим корявым шагом нам все равно не удастся. Там столичные полки годами на плацу свои ноги бьют. У нас же с вами другая работа. Поэтому мы все идем ровно и горланим строевую песню что есть мочи и, самое главное, в такт! У вас два месяца времени было, чтобы ее назубок заучить. Чья рота хуже всего себя здесь покажет, та и будет весь месяц на Буге по хозяйству нашим интендантским помогать!

– Батальон, ровняйсь! Смирно! К торжественному маршу. На одного линейного дистанции. Первая рота, прямо, остальные, напра-аво! Шаго-ом марш!

«Бум! Бум! Бум!» – били барабаны, отбивая ритм строевого шага. Особый отдельный батальон егерей приближался к трибунам и помостам, где расположилась вся свита императрицы. Здесь же длинными рядами стояли уже прошедшие свой марш полки и батальоны.

– Песню запевай! – скомандовал Егоров.

Мы родились в дымах Кагула,
Огонь Бендер нас твердо закалил,
Разили турок пулей на Дунае,
Наш на Балканах штуцер точно бил!

Громыхнули строевую марширующие роты. Пусть они шли не очень ровно, слабо тянули ногу, и шаг их не был таким печатным и церемониальным, как у тех же гвардейцев, а сама песня была простенькая, но это шли настоящие солдаты и бойцы, от которых на всех окружающих веяло какой-то особой силой и уверенностью.

Коль даст приказ нам мать императрица,
Пойдем стеной, сметая все с пути
Штыком и пулей, саблей и гренадой.
Врагу России целым не уйти!

Ревели глотки егерей.

– Смирно! Равнение направо!

Мерный топот ног и сотни обращенных глаз на ту, которую они зовут матушкой императрицей. У них, у русских солдат, навсегда оторванных при рекрутчине от отчего дома и от своих матерей, теперь была одна на всех общая и беззаветно любимая матушка государыня, вот она, та, что сейчас смотрит на них с высоты трибуны. «Бум! Бум! Бум!» – твердо печатая шаг, шли роты особого отдельного батальона егерей.

Хлопнул в ладоши один, второй, третий зритель, Екатерина улыбнулась и тоже ударила в ладоши, а потом все эти сотни людей на трибунах и тысячи стоящих вокруг них разразились громом аплодисментов, приветствуя егерей-волкодавов.

Батальон протопал мимо трибун и занял свое место на общем построении. После прохождения всех подразделений императрица в присутствии Иосифа II, Потемкина и дюжины генералов начала обход всех войск. «Ура! Ура! Ура!» – слышалось с дальнего пока фланга. Но вот волна ликования достигла наконец и батальона егерей. Проходя мимо строя в зеленых мундирах, Екатерина, завидев Егорова, приостановилась.

– Подите-ка сюда, сударь, – с улыбкой позвала она подполковника. – Изрядно же вы меня порадовали на сегодняшних маневрах. Тот бой, который вы нам показали, пусть и не по сценарию пошел, но, однако же, вот так даже и лучше было. Хорошо охранную службу в пути несли, а это многие из путешествующих изволили заметить. Даже и уединиться порою некоторым в тенистых аллеях не удавалось, – сказала она с легкой улыбкой. – Только лишь начинают ворковать аки голубки, ан шорох, и уже егерь с ружьем мимо крадется. И все стрелы амура тут же мимо летят.

Вслед за императрицей дружно смеялась и вся свита, Егоров позволил себе лишь легкую и вежливую улыбку.

– Хороший это командир, Григорий Александрович, – кивнула на подполковника Екатерина. – А не нужны ли нам и при столичной гвардии егеря? Полагаю, что надобно подумать, гвардейская пехота и кавалерия у нас имеются, а вот егерей почему-то в ней нет.

– Ну что, подполковник Егоров, а нет ли у тебя желания в Санкт-Петербург переместиться с этого дальнего южного Буга?

– Никак нет, ваше величество! – гаркнул во весь голос Лешка.