Батальон, к бою!

– Так, распределяемся, братцы, я беру на себя караульного. Соловей, вы с Малым режете бодрствующих. Мишаня с Ужом и дедом заходят на спящих, – ставил задачу разведчикам Лужин. – Вперед по-тихому, – и пополз в траве к костру.

Караульный подбросил пару больших веток, а один из сидящих у костра разворошил его. Пламя разгорелось сильнее, и турки чуть зажмурились от яркого света. «Хэк!» – швырковый нож вошел под лопатку стоящему. Он не успел даже еще рухнуть, а тот, кто его метнул, уже выскочил из низкого приседа вперед. Ух! Кровавые брызги из подрезанной шеи слетели на спящих. Один из них, вскакивая на четвереньки, потянулся было к ружью и упал на землю, проколотый кинжалом деда.

- Öldürme, beni öldürme![17] – дрожа всем телом, молодой турок молил о пощаде, стоя на коленях среди трупов.

– Тихо ты, зараза! – прошипел Федор. – Sessiz ol dedim![18] – и приложил палец к губам.

– Evet, evet, her şeyi anlıyorum, susacağım efendim! Sadece beni öldürmem![19] – согласно закивал пленный.

– Если будешь делать все как нужно, то останешься жив, – пообещал ему Лужин на турецком. – Отвечай на мои вопросы, но только тихо.

Пока все остальные разведчики обыскивали трупы, прятали их в кусты и собирали в одно место все захваченное оружие, сержант вел допрос пленного.

– Их десяток стоит тут третий день, – Лужин кивнул на языка. – Его сотня прибыла из Очакова и сменила здесь тех, кто дежурил до этого. Говорит, что раньше войск вокруг стояло очень, очень много, и караулов на реке было тоже гораздо больше. Но три дня назад те конные алаи, что стояли выше по течению, у большого оврага, снялись и ушли в сторону крепости. И пехотные части, что были около берега, якобы тоже позавчера снялись и ушли вслед за конницей. В той деревне у большого оврага, где нас Архипович давеча прятал, осталась только лишь пара сотен конницы и немного пехоты. Для каждого караульного десятка сейчас определен участок – сто шагов в одну сторону и сто в другую. А раньше, как он говорит, участок под охраной десятка был гораздо меньше. Так что у нас, братцы, здесь вот, в османской линии, имеется дыра в две сотни шагов. И об этом нам нужно срочно доложиться командиру. Так, турка связываем, и кляп в глотку, я ему обещал жизнь. Соловей с Малым, вы спускаетесь вниз по течению вдоль тропки и залегаете там. Мишаня с Ужом, вам на сотню шагов вверх пройти. Сторожите внимательно края этой дырки на турецкой линии и, если что, предупредите нас, но только старайтесь все делать тихо. А мы с дедом выходим к тому месту, где нас высадили, и подаем сигнал батальону. Будем принимать наш десант.

На огонек в руке у Лужина из реки вынырнул небольшой рыбацкий челн. Федор передал послание для командира, и лодка опять нырнула в темноту.

Через полчаса пять баркасов высадили первые три десятка из дозорной полуроты и еще пару из первой. Сразу же за ними подошли еще три больших лодки, и егеря, мягко спрыгивая на прибрежную гальку, выбегали на склон.

– Ваше высокоблагородие, – приглушенно докладывал командиру батальона Лужин, – пленный рассказал, что ближе той деревни, где наш проводник Тарас живет, больших подразделений у турок нет. Только в ней самой сотни три-четыре, не более того, ну и по берегу караульные десятки, конечно, раскинуты.

– Так, все ясно, – кивнул Алексей. – Ждем подхода еще двух наших рот. Затем первая Хлебникова идет от берега прямо на версту, а третья Кулгунина и четвертая Дементьева атакуют деревню за сухой балкой. Вторая полурота Скобелева спускается вниз по течению версты на полторы-две. Тимофей, Федор, перед нашими ротами идут ваши разведчики, сколько сможете, снимайте караулы по-тихому. Ну а как только вы шуманете, так это и будет сигналом для атаки островов. К ним уже сейчас выдвинулась первая полурота Самойлова с батальоном из Бугского корпуса.

По два караула вниз и вверх по течению дозорным удалось снять без шума, и уже ближе к сухой балке раздался резкий крик и грохнул первый выстрел. Скрываться более смысла не было, и весь берег с островами на реке осветился от ружейных залпов и разрывов гренад.

Егеря из полуроты волкодавов Самойлова, разбитые на пятерки, первыми выскочили на три самых больших острова с расположенными там турецкими укреплениями. Разрядив свои ружья в неприятеля, они пустили в дело и гренады. Укрепления здесь были непрочные, они состояли из выложенных мешков с песком и набитых камнями корзин. По ним и прокатилась волна наступающих. Большая часть турок погибла или была взята в плен. Несколько десятков бросили оружие и пустились вплавь, их никто не преследовал. А третья и четвертая роты волкодавов в это время вели бой уже на околице станицы. Вылетевшие из нее две сотни турецких всадников наткнулись на плотный огонь шеренг егерей, понесли потери и бросились прочь вглубь своей территории. Цепи русских стрелков скорым шагом сблизились с турецкой пехотой и с громовым «ура» бросились в штыки. Османы не выдержали натиска и в панике отступили вслед за своей конницей.