Батя, Батюшко и Бэмби

Личная жизнь у Оли в последний раз была полгода назад. Неплохой, в общем-то, человек, воспитанный, спокойный, без ярко выраженных интересов и стремления завязывать серьезные отношения. Это устраивало обоих. Регулярные встречи на его территории, регулярный секс, короткие общие разговоры — и до следующего раза. Необременительно, а для здоровья очень даже. И успеваешь вовремя домой. Потом ему предложили работу в другом городе, хорошую работу. Вот полгода назад он и уехал. На этом личная жизнь закончилась. Конечно, обещали друг другу звонить, писать, не терять связь, ведь сейчас каких только скайпов и асек нет. Но… не звонили, не писали. Потому что ведь не связывало ничего. О чем говорить? Необременительные отношения.

И вспомнились недавние слова «слизня» о том, что снег на зубах вязнет. И привет от доктора до кучи.

Нет, мама, я нравлюсь мужчинам. Может, не всегда хорошим, но нравлюсь. Как женщина. И я это докажу.

Кому она собиралась доказывать в первую очередь — маме или все же себе, Оля не знала. Она знала только одно: необходимо что-то сделать, чтобы избавиться от этой внутренней горечи, которая разом затопила все ее существо, и от предательских слез, которые она ненавидела.

Я докажу. Все еще подрагивающие пальцы сердито смахивали влагу из уголков глаз.

— Дрыц-тыц, помогатор и два фиксика внутри! — раздавалось через стенку.

Похоже, Никита переключился на мультики и громко подпевал героям.

На часах только половина десятого вечера. Поздно, конечно, для звонка, но вряд ли доктор Батюшко спит. Ведь он же так жаждет услышать ее голос.

Ну что, Ольга Геннадьевна, давай звони. Займись своей личной жизнью.

Она некоторое время смотрела на смартфон, собираясь с духом, а потом решительно набрала номер, который внесла в адресную книгу сразу же — в вечер юбилея. А вдруг потребуется срочная консультация врача для папы?

— Батюшко, слушаю, — официально, словно она и позвонила по поводу консультации.

Оля бесшумно выдохнула, чтобы голос зазвучал ровно, и проговорила:

— Здравствуйте, доктор Батюшко.

— Дождался-таки. Добрый вечер, Оля, — вот теперь уже послышались жизнерадостные ноты, они обнадеживали.

— Добрый.

На этом, собственно, вся фантазия Оли и закончилась. Что говорить дальше, она не знала. Сказать в лоб «я звоню, чтобы переспать» не могла, а о чем вести беседу, не представляла. Поэтому молчала.

— Для меня он точно добрый, — на том конце, кажется, подобных проблем не испытывали. — Ждал твоего звонка. Много работы было?

— Прямо-таки ждал? — зачем уточнила? Глупо. Боже, как глупо.

— Конечно. Еще пара дней — и пришлось бы просить твой номер у Геннадия Игоревича. Он тебе, кстати, привет от меня передал?

— Передал… думаю, даже дословно. После такой высокой оценки моей ответственности и обязательности стало даже стыдно. Решила все же позвонить.

— Правильное решение. Так что с работой? Много было? Или найдется место и время для мужчины с шевроле? — Денис Валентинович голосом работал профессионально, Оля это отметила сразу. Он отлично знал о специфике своего тембра и пользоваться им умел. Это подумалось как-то само собой. Вслух же Оля поинтересовалась:

— Значит, мужчина с шевроле все же изгоняет женщин через раз?

— Вне своего кабинета я вообще милейший человек. Предлагаю там больше не встречаться, а увидеться в более приятном месте, — и после паузы: — Мне кажется, на юбилее моего отца мы не все… успели.

— Рассказать друг другу про работу, например, — подхватила Оля легкий флирт, а потом замолчала. Не могла играть, не хотела. И через несколько секунд сказала совсем другим, негромким и серьезным голосом: — Я позвонила, Денис Валентинович. Ваши предложения.

* * *

Это была другая фраза. Из другого диалога, сказанная другим голосом и совершенно другим человеком. Это продолжение начатого на юбилее Валентина Денисовича разговора из прикосновений и взглядов, который откровенно вели двое умных и прекрасно понимающих друг друга людей. И эта фраза наконец-то прозвучала — после пустых слов, из которых никак не клеился переход в нужную сторону.

Зато теперь все как надо. Предложение сейчас оформим.

— Пятница, в шесть.

— Отлично. Мне подходит. Где?

Денис поймал себя на том, что начал улыбаться, и покосился на лежащий на блюдце тонко порезанный лимон.

Ты ж моя умница.

— У меня. Я пришлю адрес.

— Всегда приятно иметь дело с взрослыми понимающими людьми, — ее ответ прозвучал слегка отрывисто, а Дэн таки затолкал в рот дольку лимона. Нельзя, чтобы его чеширская улыбка просочилась в телефон.

Ну невозможная умница. Не ошибся в своих впечатлениях.

— Я же говорил, что я милейший человек, — лимон за щекой совсем не мешал говорить, но мешал улыбаться. — И очень взрослый и понимающий, факт.

Не представляешь себе, насколько.

— Тогда до пятницы.

Быстрое прощание Дэна нисколько не расстроило. Главное, дело сделано.