Батюшка есаул

Сотников появился в штабе дивизиона к вечеру, подтвердив факт своего новоиспеченного отцовства:

– Ваше Благородие, Михаил Михайлович! Не откажите в трапезной поднять бокалы за новорожденного казака. Все наши собрались уже, только Вас и командующего ждем!

– Сын? – с легким прищуром и улыбкой уточнил начальник.

– Сын, Эраст, – радостно подтвердил родитель.

– Многая лета, новорожденному Эрасту! – громко провозгласил командующий Могилёв, когда в трапезной зале собравшиеся уже разливали красное вино, выставленное Сотниковым в честь праздничного события.

– Многая лета! – тут же разнеслось ответное под звон стекла бокалов.

Могилёв после первого же выпитого им бокала откланялся, а Каргополов поддержал второй тост за здоровье родителей малыша, и, закусывая, он уже неформально по-дружески поинтересовался у Сотникова: – Имя сыну, поди, супруга выбирала?

– Она, – кивнул тот. – Я согласился: Эраст Александрович – хорошо звучит! Я, конечно, предлагал назвать, как моего деда – Киприян, но в итоге уступил жене: роды были непростые, потому спорить было неправильно.

– Ну и славно: значит, так Бог благословил! Надо иногда и традиции освежать, иначе цепочка из Александров и Киприянов никогда не закончится! Согласны, Александр Александрович?!

– Согласен, Михаил Михайлович! – кивнул Сотников, и оба собеседника рассмеялись над тонко подмеченной общей тенденцией в казачьих семьях относительно имен. – Разрешите завтра с утра телеграфировать из штаба родным на север о рождении внука и правнука?

– Думаю, Могилёв не откажет.

– Благодарю, ваше Благородие!

– Перестань пока «благородничать»! – махнул рукой слегка разомлевший от вина подъесаул. – Вне службы можно и попроще обращаться! Расскажи лучше, к душе ли пришелся тебе наш Красноярск? Я так понимаю, сравнить есть с чем: бывал во многих местах, даже в Норильские горы, знаю, заносило. Любишь путешествовать?

– Скорее нравится познавать новое, неизведанное, – ответил Сотников. – В Красноярске мне всё нравится, да и жене тоже. Если сравнивать с Таймыром – так вообще курорт! – пошутил казак.

– И что там интересного на Таймыре? – искренне поинтересовался Каргополов. – Руду искали?

– Да, залежи руды, графита и каменного угля: недаром Таймыр геологи называют «островом сокровищ»! Там даже рассыпное и рудное золото есть!

– Ого! Так вот откуда ваши богатства, купцы Сотниковы! – подметил дружелюбно подъесаул.

– Да разве в богатстве дело! Сделать что-то важное и нужное для страны, для людей – это и есть смысл и принцип жизни нашей семьи, – отреагировал эмоционально Сотников. – Моего отца очень уважают на севере, аборигены даже прозвище ему дали – «Ландур», что означает «бык-олень». Потому что много работает и не только для себя! При этом уважает простых коренных жителей севера, хотя сам, действительно, богаче их в разы.

– Понимаю, это достойно уважения, – поддерживал беседу Каргополов. – После войны думаешь вернуться в горы? Продолжать дело отцов?

– Как Бог даст, но рассчитываю именно на это. Есть мысли по поводу строительства железной дороги, которая свяжет Норильское месторождение полезных ископаемых с портом Усть-Енисейским или Дудинкой, чтобы ускорить поставки ископаемых к местам дальнейшей переработки и использования. В пятнадцатом году я собрал большую коллекцию природных ископаемых специально, чтобы представить её императору и обосновать интерес к развитию этих территорий. Но пока не успел из-за призыва на военную службу. Так что есть, что искать и есть куда двигаться в этом сложном, но очень интересном деле!

Каргополову была очевидна искренняя заинтересованность Сотникова семейным делом, геологией, его открытость души к познанию и общению с миром и людьми, его бесстрашность к неизведанному и опасному, словом, он как-то проникся теплыми дружественными чувствами к этому интересному человеку, который хоть и был на несколько лет его моложе, но в чем-то своем знал и видел больше, чем его старший товарищ.

– Кстати, спасибо вашей Наталье: повитуху хорошую посоветовала и сама сегодня прибегала на подмогу, – сменил тему разговора Сотников после минутной паузы в задумчивом молчании собеседника.

– Да, она у меня такая: поможет, поддержит, – отреагировал Михаил. – Так что обращайтесь, если нужна помощь, да и так милости просим в дом, в гости. Будем всегда вам рады! Кстати, час поздний, пора к женам, детям! Допиваем до дна и домой! Завтра на службу!

Александр Сотников с женой Шарлоттой и сыном Эрастом

1917 год

Начало

Михаил Михайлович никак не мог вместить в своей голове обрушившуюся снежным комом заканчивающейся зимы одна тысяча девятьсот семнадцатого года новость об отречении от российского престола императора Николая II: – Может быть, это всё-таки ошибка, провокация большевиков или анархистов! Не могу поверить! – сокрушенно мотал он головой в кабинете командующего Могилёва в понедельник вечером четвертого марта. Рядом с ним на софе сидел его отец, Михаил Семёнович Каргополов, а за своим рабочим столом находился собственно сам есаул Могилёв.