Батор (СИ)

Его отец — татарин, а мать — русская, принявшая ислам. Отец погиб во время боевых действий в Грозном в ходе Первой чеченской войны, а матери пришлось бежать с Кавказа к родственникам в Санкт-Петербург, где и жили они до того, как наступило ещё одно переломное событие.

Олег живёт долгое время на улице и упоминает коммуналку, а также нового отчима. История с ним будет рассказываться далее по сюжету, потому пока я это опущу, и заострю внимание на том, что благодаря существованию на улице Олег Волков является уже более зрелым и самостоятельным, чем Марго и Сергей — он долгое время обеспечивал себя сам и выживал, оттого знает, как, что и где стоит поступать. Отсылки в Префазе всегда даются, когда Олег пытается наложить опыт существования в иерархии улицы на иерархию батора. И из первой он сбежал во вторую в поисках безопасности, когда на улицах в феврале происходит убийство таджикской девочки. Заострю внимание: в батор он попадает почти добровольно, ибо здесь ему предстоит выживать с такими же детьми, но не сталкиваться со скинхедами, группы которых включали совершеннолетних отморозков.

Оставим на время Олега и переключим внимание на Евгения Васюткина.

Евгений Васюткин родился в Санкт-Петербурге, попадает в батор в 2000 году примерно в возрасте 9 лет. В главе «Вместе» упоминается, что родителей он потерял после взрыва в подземном переходе под Пушкинской площадью в Москве. Тогда в результате теракта погибли 13 человек, ранения разной степени тяжести получили 118 человек. Теракт до сих пор в реальной истории так и не раскрыли.

Но вернёмся к образу Евгения Васюткина. Его бабушка не переживает известия о смерти дочери и зятя, случается инфаркт, из которого она не выбирается. В итоге ребёнок теряет и родителей, и единственного последнего близкого человека — бабушку. Попадает в детский дом, где никто не учит его справляться травмой, с потерей и болью, которая буквально душит маленького ребёнка. Я напоминаю, что психологических кабинетов тогда никто не вводил, да и на воспитателей особой надежды нет (см.1 пункт), потому, что происходит с Васюткиным? Наблюдая за иерархией в баторе, он начинает транслировать свою боль в агрессию и срываться на беззащитных детях.

Оправдывает ли это его? Нет. Но ребёнок знает только такой путь решения своих проблем и трансляции травмы, другого выбора он не знает, ему никто не пояснял, с ним никто не работал. Потому даже если бы он понимал, что так неправильно, он не знает, как пережить эту душащую его боль иначе.

Другая ситуация происходит с Олегом Волковым, рядом с которым была патрон-мать. Она помогла ему пережить утрату, была рядом весь путь до Санкт-Петербурга, отчего сознание ребёнка-Олега пускай и сыграло в защитную реакцию, но сохранило только тёплые воспоминания о детстве, лишённом войны. Во многих главах неслучайно Олег с теплом и трепетом вспоминает Юг, где было спокойно, тепло и уютно, где были отец, мать, родные с улицы, детвора, с которыми они ужей на танцы закидывали. Благодаря матери Олег пошёл по другому пути отработки боли и сохранил только воспоминания и истории, которые придают ему сил.

Потому-то попадая в батор и обозначая для себя иерархию, Олег не может выбрать, какую роль ему занимать — избиение беззащитных ему неинтересно (ведь на улицах кражи нужны были, чтобы добыть пропитание, а в баторе, где оно выдаётся, нет в этом нужды, да и издевательства не доставляют ему удовольствия), но и сам он не хочет терпеть издёвки. А они следуют.

Уже в главе «Радуга» Олег сталкивается с Евгением. Воспитательница неосознанно упоминает про то, что отец Олега — татарин, это слышит Васюткин.

Но, к слову, вот ещё момент: Олег, видя национальные розни в центре Питера, специально называет себя русским и напрягается, когда воспитательница говорит о татарских корнях, ибо это небезопасно. Собственно, так оно и выходит.

В дальнейшем Олег познаёт иерархию («Маргарита Снегирёва») и в итоге вступается за Сергея после урока математики («Сергей Разумовский»), и уже после «шкеты» решают действовать — так как Олег не только принадлежит к ненавистной Васюткиным национальности, которую он винит в смерти родителей, но и посмел нарушить личную вендетту против ученика, не давшего списать.

И уже в главе «Олег Волков» мы получаем столкновение двух путей преодоления боли от потери. Васюткин с болью и яростью обращается к Олегу будто обращается ко всей расе, обобщённо, на что Олег останавливает его одним вопросом — «Чем конкретно я ответственен перед тобой?» — и пытается пояснить, что первыми от действий на Юге пострадали сами южане, включая тех, кто принадлежал к единому народу. Но боль Евгения настолько сильна, что он не слышит, а может и не желает слышать.

Итогом становится спасение Олега Марго и Сергеем, но эти ветки показывают в Префазе то, как из-за влияния обстановки в итоге дети, потерявшие родных из-за конфликта, по-разному стали вести себя дальше. И никто из них ни хороший, ни плохой. Они действуют так, как их научили и как они научились самостоятельно.