База 211

Через четверть часа эвакуационные работы пришлось свернуть. Остов сарая едва держался, внутри и вовсе нечем было дышать. Теперь бы спасенное имущество отнести подальше, дабы не занялось от летящих искр и порывов пламени. Медведь выкинул из огня последний ящик консервов, уже неважно каких, махнул Сэму рукой, мол, баста. Впятером, Сэм, Вилли, оба механика и Герхард, принялись переносить жалкие, уцелевшие от пожара остатки к бараку столовой. Сэм лишь наскоро подивился: куда это запропастился Линде, ведь бежал впереди всех, но сейчас думать об этом было некогда.

Когда мешки и ящики наконец сложили в безопасное место, Медведь приказал запереть входную дверь в пищеблок и далее всем сидеть тихо. Кинул на колени Тенсфельду свою винтовку, на всякий случай. А потом, не поднимая опущенных, слезящихся глаз, жалобно попросил Сэма:

– Ты можешь пойти со мной, дружище? Иначе мне одному сейчас… – Герхард не договорил, хлюпнул носом.

А Сэм понял: дело тут не в копоти, кое в чем похуже. Он невольно огляделся вокруг, и тут только понял, что нигде не видно малютки Гуди.

– Конечно, пошли. Раз надо. Я готов. – Он снова надел сброшенную было в трудовом порыве куртку на волчьем меху.

– Вот и спасибочки… однако держись поблизости, – печально предупредил его Герхард.

И они пошли. Куда? В канцелярию, куда же еще. Более на базе отныне идти было некуда. Медведь постучал в задраенную наглухо дверь условным сигналом. Скоро на пороге показался Ховен, уже укутанный в теплую шубу, но все еще с двумя автоматами наперевес. Он ничего не сказал, лишь немного отошел назад, освобождая им проход. После так же молча отступил во тьму. Видимо, до поры Великий Лео предпочитал нести караул у двери.

– Как она там? – глухо спросил Марвитц, когда он и Сэм вошли внутрь бывшей лаборатории, в дальний, занавешенный угол, отгороженный под лазарет.

– Я перенес ее, как мог, осторожней. Ей не было больно, – ответил доктор Линде.

Эрнст стоял в изголовье больничной кровати, в полумраке скудной керосиновой лампы. Постель, на которой лежало спящее тело, была залита чем-то темным. Вокруг стоял тяжелый, откуда-то знакомый, нехороший запах. И Сэм тут же вспомнил, что именно так пахнет пролитая, человеческая кровь.

– Ты уж, Эрнст, дружище, сделай, что можешь. Все равно что. Я в обиде не буду, – всхлипнул тоскующим басом Марвитц и протянул к доктору обе руки, будто хотел обнять.

– Ты прости. Она скончалась. Вот только что. Очень большая потеря крови, – и доктор Линде в ответ тоже развел руками. – Она не мучилась совсем, я вколол морфий, большую дозу. Жаль, что вы не успели попрощаться… Если бы я мог… Я много могу… Но иногда…

Доктор Линде не договорил и слез тоже не удержал. Как стояли с простертыми руками, так они и бросились друг другу в объятия, Эрнст и Марвитц, и непонятно было, кто же кого утешал. Сэм подошел поближе и понял, что спящее тело – это бедная малышка Гуди, лучшая повариха на свете и любимая подруга Медведя, и что она мертва. Нежное, тонкое ее личико, всегда словно стыдящееся своей красоты и изящества, теперь разодранное от шеи до правого ушка в кровавые клочья, будто пыталось рассказать Сэму, что же произошло. Но он догадался самостоятельно – чьи-то звериные зубы, коварные и безжалостные, отняли эту жизнь. Хорошо бы еще узнать, чем именно хозяину чужих, лютых клыков помешала хрупкая и беспомощная девушка по имени Гудрун Паули. Но кто бы он ни был, этот хозяин, он совершил убийство, обычное уголовное убийство, ибо назвать случившееся даже вражеской диверсией у Сэма не поворачивался язык. Гуди не носила при себе оружия, она его и в руках никогда не держала. И вообще, в самый великий грех ей можно было поставить разве что пересоленный суп да безоглядную любовь к своему Медведю. За что и почему? Это все никакая не война. Это обыкновенное убийство, пиратское, из-за угла, повторил про себя Сэм еще раз. А значит, тот, кто его совершил, должен ответить за содеянное. Ему, Герхарду, Эрнсту, Вилли, гауптштурмфюреру Ховену, наконец!

– Хватит пускать сопли! Я сказал, хватит! – раздался за спиной Сэма привычно-противный резкий голос. Помяни черта, ничего не скажешь! Рядом с ним, гремя автоматами, возник Великий Лео собственной персоной. – Надо выяснить, что с Волком! И Лис долго нет.

– А где она вообще? – поинтересовался Сэм, хотя подобный диалог, на его взгляд, был неуместен над телом покойницы. Но делать нечего, обстановка критическая и в любой момент может стать еще хуже.

– Ведет преследование. Хотел бы я знать кого? – мрачно отозвался Ховен. – Прежде нужно узнать, куда запропастился Волк! – голос Великого Лео предательски дрогнул.

Значит, не врали на базе, подумал опять некстати Сэм. Значит, и вправду как сын. На гауптштурмфюрере лица нет, это теперь хорошо видно в свете лампы. Неужто и он способен на человеческое чувство? И Сэму вдруг сделалось тревожно. Куда, в самом деле, подевался Волк?