Бедабеда

– Да, вы, наверное, не знаете. Но в пятиэтажках оказалась неудачная планировка лестничных пролетов. Они, как выяснилось, были очень узкими. Поначалу это никого не смущало, естественно, как и сидячие ванны, крохотные кухни, в которых не развернуться, не повернуться. Люди после коммуналок, общежитий радовались, что хоть маленькое жилище, но свое. А когда стали заболевать или умирать, вот тогда проблема и вскрылась. Носилки с больным, как и гробы, так сказать, «технически невозможно» оказалось заносить и выносить. Лифты, естественно, в пятиэтажках не подразумевались. И чтобы вынести гроб, требовалось открыть дверь в квартиру, там развернуться и спускаться уже… другой стороной. Ну то есть сначала, допустим, гроб спускался головой вниз, а при развороте, проходил уже ногами вниз, и так на каждом пролете. Представьте себе лица соседей, которые должны были открыть дверь и впустить в свою квартиру гроб с санитарами, дав им возможность для маневра.

– Но вы же живете не в пятиэтажке? – удивилась Анна.

– Нет, не в пятиэтажке. Но грузового лифта в нашем доме нет. И седьмой этаж. Да еще баба Нюся обмотала инструмент одеялами, старыми полотенцами и ковровыми дорожками для сохранности, увеличив вес, объем и непроходимость ноши. Это еще полбеды. В тот же злополучный день скончался сосед с шестого этажа. Дедушке Роме исполнилось восемьдесят шесть, так что родственники были готовы к его смерти и заранее купили гроб.

– Как это – заранее?

– Тогда многие так делали. Все доставали – стенки, кресла, тахты, кухонные уголки. Ну и гробы, конечно. Более дешевые, по знакомству. Мы, наше поколение, было не людьми, а хомячками или сусликами – запасались на всякий случай всем, чем можно. Знаете, это даже смешно. Когда Марьяша пошла в детский сад, мне очень хотелось делать с ней поделки, клеить аппликации. Ну и я перестала выбрасывать коробки от торта, куски проволоки, резинки и прочий хлам – крышки от бутылок, сами бутылки, старые рваные носки, – решив, что нам все это может понадобиться для поделок. Я все складывала в Марьяшину тумбочку и остановилась, когда тумбочка просто упала под весом вещей, место которым на мусорке.

Тогда все хранили, доставали, откладывали… Старые газеты складывались в стопку, чтобы потом стать вкладышем в туфли – газету комкали и заталкивали, чтобы сохранить объем. Узнать, у кого в доме имелась кошка, не составляло труда – «кошатники» выписывали больше всего газет, которые шли на кошачий туалет. Коробки из-под конфет служили семейными фотоальбомами – в них хранили фотографии и письма. В жестяных банках из-под чая обычно прятали деньги. Плоские банки из-под монпансье вообще считались неслыханной ценностью – лучшей биты для игры в классики невозможно придумать. Но сначала надо было упросить маму отдать жестянку, в которой она хранила золотые серьги и кольца.

Вот и родственники дедушки Ромы «оторвали» гроб по блату, да еще и почти даром. И даже дед успел увидеть собственный гроб и одобрить покупку, чему все очень радовались. Дедушка только переживал, что слишком большой для него и слишком «нарядный» – обитый алой тканью. Но родственники заверили его, что он этого достоин. Дедушке Роме было не страшно умирать. Он даже выходил в «зал», как тогда все называли гостиную, где стоял гроб, и любовался им.