Читаем Бедная девушка или Яблоко, курица, Пушкин полностью

Эти Кудрявые Бизоны - они были предтечей нынешних Гладкостриженых Бычков - и если и признавали юмор, то исключительно сверху вниз, а "телки"

всех видов, независимо от классификации "ебалов" - всегда являлись для них безусловным и непререкаемым НИЗОМ.

Из всего вышесказанного ясно, что лицо у меня, как лицо и чего было его ненавидеть, непонятно.

Наташа не стала особо церемониться с бедным Яшенькой.

- Джейкоб, я понимаю, что Госпожа Саша не твой сексуальный тип. Я понимаю, что тебе нравятся блондинки. Но ты, кажется, забыл, что ты тут раб. И притом бесплатный...

Она похожа на мою мать! Я НЕНАВИЖУ ЛИЦО МОЕЙ МАТЕРИ! Я ненавижу мою мамочку! Как же я ее ненавижу...

Тут Наташа прониклась. Дело в том, что она приехала в Штаты с хорошим английским. Довольно быстро получила документы, и некоторое время работала по специальности - психиатром в госпитале. У нее там была группа пациентов, и через некоторое время творческая русско-еврейская Наташа, на каком-то семинаре зачитала доклад, об успешно проделанной работе.

Ну, то есть она там вылечила несколько человек от депрессии и хотела поделиться опытом с коллегами. После чего Бедную Девушку со скандалом уволили, на прощанье, объяснив, что излечение пациента ни коим образом, не входит в задачу психиатра - а входит в его задачу подсадить человека на эти сеансы два-три раза в неделю в течение всей жизни. Потому что излеченный он перестанет ходить и ПЛАТИТЬ. Все просто и понятно. В результате, бедная Наташа стала известной доминиктрисой и администратором в "Пандоре". Но при этом, она продолжала вести частную группу психоанализа.

- Да, все ясно с ним.

Она дала Джейкобу водички и перешла на русский.

- Ты себе не представляешь, что у них тут твориться с мамами. Под Рождество - у всех моих - обострение депрессии - надо ехать в Отчий дом видаться с мамой. Они все ненавидят своих матерей.

- У него - еврейская мама, да? Ну такая, которая висит у Вуди Аллена в небе в "Нью-йоркских историях" и рассказывает всему городу про его больной желудок? Ну, которая полностью заебала своей любовью?

- Нет, конешно! ЛЮБОВЬЮ, ни одна мама полностью никого не заебала. Эта Еврейская мама - персонаж из анекдотов. Вуди Аллен смеется, а не ненавидит. Эти мамы - заябывают окружающих - бесконечными рассказами о своих гениальных деточках - а деточки то их любят. Ну, стесняются немножечко иногда. Еврейская мама - как нарицательное. Нет, это не худший случай. У него Английская мама - как нарицательное.

- Из фильма "Стена"?

- И оперы "Томми"!

- В России таких тоже было достаточно. По крайней мере, люди часто рассказывали.

- В России - такие жесткие нелюбовные матери - все равно другие. Это не равнодушие, а желание не перебаловать. Не сглазить.

- В литературе - они вообще все как-то мгновенно аннулируются помирают от чахотки. Дальше любят уже портрет умершей мамы. Вообще не могу вспомнить никакой живой и любящей. Разве что Наташа Ростова с ее пеленкой... С другой стороны, если вспоминать знаменитых сумасшедших мам моего поколения - ну, от которых все уже шарахались, чтоб не слушать больше об этих уникальных малютках - то, две из них были еврейские девушки, еще одна - из под Тосно, а еще у одной - этнический бэкраунд - четыре четверти Рязанской губернии.

- В нашем поколении - русские матери изменились. Вся эта перемешанная жизнь в коммуналках - перепутанные традиции - ведь на этих жутких

кухнях, собиралась голь - деревня и местечко.

- Да и еще дворянская старушка...

- Еврейская кухня вошла и вот идея Еврейской мамы.

- Вместе с криком и подзатыльниками? У был у меня один муж - его дочка была ровесница моей. Он все смотрел, как я с ними обращаюсь - ну с дочкой и сестрой, и однажды решил со своей поговорить в такой непринужденной манере. Маня его залезла под стол и не выходила оттуда два часа! Не привыкла. А мои, обычно, вообще на этот крик никак не реагировали. Они были девушки повышенной жизнерадостности.

- Вот именно. А тут - наоборот - Манхэттенские евреи - приняли идею Английской мамы.

- Ну, да они же так переживали, что их не принимают в закрытые английские клубы. Боролись. А мне кажется, что если в английский клуб будут ходить евреи - НАСТОЯЩИЕ, ну вот - такие как я, например, то это больше не будет АНГЛИЙСКИЙ КЛУБ!

- Или это больше не будут евреи!

- Но если Бог создал на земле и еврея и английский клуб, создал и гнедого жеребца и пегую кобылу - то он ЧТО-ТО имел ввиду. Зачем то он раскрасил все разными красками! И этот По Ло из буддийской легенды, который видел только истинные достоинства лошади, и поэтому перепутал гнедого жеребца с пегой кобылой - по-моему, он мудила. По моему, он оскорбил Божий замысел! А в английском клубе я однажды была. Когда я только приехала, за мной заухаживал Яппи-бой Андрий - внук главы украинского комьюнити города Нью-Йорка. И он меня пригласил поужинать в Кантри Клуб Йельского университета. Я тогда понятия не имела, о том, что это такое. Кантри... деревенский что ли?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза