Читаем Бедный рыцарь полностью

Каспар. «Ты что, не слышишь?» Да ведь это всякому обидно. Я не слышу, не слышу, не слышу. Хозяин, мне очень жаль, но мы должны на этот раз отложить работу. К нам гости.

Кузнец, Трактирщик, Крестьянин.

Бедный рыцарь. Доброе утро, господин Кузнец. Мое почтение, господин Трактирщик. Здравствуйте, господин Крестьянин.

Кузнец. Доброе утро, Бедный рыцарь, дело вот в чем. Дракон Огнедыш…

Бедный рыцарь. И вправду дракон?

Крестьянин. Страшенный дракон.

Бедный рыцарь. И вправду страшенный?

Крестьянин. Да, тринадцатиголовый.

Бедный рыцарь. И вправду тринадцатиголовый?

Крестьянин. Да, и каждая огнем дышит.

Бедный рыцарь. Об этом можно только мечтать.

Каспар. Так я и знал. Он такой чокнутый, что не усидит.

Бедный рыцарь. У меня нет более заветного желания, чем убить дракона. Увы и ах, друзья мои, я не могу себе этого позволить. Мой конь Аякс отощал и гремит костями от голода, мое блестящее копье… Куда же оно подевалось? Да вот оно. (Вытаскивает копье из мусорной кучи. Кузнец осматривает его и берет себе.) Видите ли, оно сломалось, когда я рубил им чертополох. А мои единственные штаны, по правде говоря, совсем рваные. Спереди они еще куда ни шло, больше ничего хорошего о них не скажешь.

Кузнец. Вы не хотите сражаться с драконом?

Бедный рыцарь. Еще как хочу. Но не могу.

Трактирщик. Он не может, нашел причину. Однако дело дрянь. Такой дракон в стране – большая беда, поди знай, в кого он метит?

Кузнец. На нет и суда нет.

Трактирщик. Вольному воля.

Крестьянин. Да вы не отчаивайтесь.

Бедный рыцарь. Ах, честные господа, вы же не рыцари. Вы не понимаете, что значит для нашего брата рыцаря прожить двадцать один год и до сих пор не убить ни одного дракона. (Уходит вместе с гостями.)

Каспар. Легко говорить. Он не понимает, что значит для нашего брата оруженосца прождать двадцать один час и до сих пор не поужинать. Кого там еще несет? С тех пор, как в прошлом году стены нашего замка обвалились, от гостей отбоя нет.

Летописец.

Летописец. Здрасьте, любезный.

Каспар. Здрасьте, любезный.

Летописец. Это вы мне?

Каспар. Конечно.

Летописец. Странное обращение. Я ищу замок, любезный.

Каспар. Замок?

Летописец. Да, где-то тут поблизости должен быть замок.

Каспар. Где?

Летописец. Как раз здесь, где-то рядом.

Каспар. Ах, неподалеку отсюда?

Летописец. Совершенно верно.

Каспар. Скажите мне по секрету, любезный, что вы в этом замке забыли, тогда я скажу вам, как его найти.

Летописец. Он продолжает называть меня любезным. Чудак. Любезный, я прибыл из города Готы, где с незапамятных времен издается «Дворянский родословный календарь». Мое дело находить в нашей стране благородных людей и составлять из них списки, тем самым приводя в порядок чрезвычайно запутанные семейные отношения.

Каспар. Теперь понятно. Вы вроде лесничего, следите за родословными деревьями.

Летописец. Если угодно.

Каспар. И вы ищете дорогу к замку?

Летописец. Самую короткую.

Каспар. Любезный, для вас нет дороги к замку, ни короткой, ни длинной.

Летописец. Но как-то же я должен туда добраться.

Каспар. Вы не можете добраться.

Летописец. Не понял.

Каспар. Вы уже здесь.

Летописец. Не понял.

Каспар. Вы находитесь во дворе самого великолепного в стране родового поместья. Из окон свисают ковры, на башнях трепещут знамена, трубы трубят, литавры гремят – так что в ушах звенит от одного перечисления. Вот только кухня, раз уж речь зашла о кухне…

Летописец. Постойте, постойте-ка. Это где же?

Каспар. Здесь.

Летописец. Я ничего не вижу.

Каспар. Тому есть причина. Дело в том, что над этим замком тяготеет страшное проклятие, оно скрывает весь блеск и делает невидимой всю его роскошь.

Летописец. Колдовство, надо же. Как это изысканно, как это в высшей степени благородно. Как это украсит наш календарь. Выходит, замок, так сказать, проклят?

Каспар. Вроде того.

Летописец. В чем состоит проклятие?

Каспар. В отсутствии средств, дефиците наличных и вечном безденежье. Короче, имя этому страшному проклятию – бедность.

Летописец. Бедность? Да ведь это же в высшей степени пошло. Никакого благородства.

Каспар. Вот идет Рыцарь. Его и спрашивайте.

Бедный рыцарь.

Хозяин, вот этот мастер задавать вопросы прибыл из города Готы, чтобы включить вас в свой календарь.

Бедный рыцарь. Вам не помешает, если я между делом займусь своими сорняками? (Рубит сорняки.)

Летописец. Он копается в земле!

Бедный рыцарь. Видите ли, сударь, я совмещаю долг с удовольствием.

Летописец. Странный долг – полоть репу!

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека драматургии Агентства ФТМ

Спичечная фабрика
Спичечная фабрика

Основанная на четырех реальных уголовных делах, эта пьеса представляет нам взгляд на контекст преступлений в провинции. Персонажи не бандиты и, зачастую, вполне себе типичны. Если мы их не встречали, то легко можем их представить. И мотивации их крайне просты и понятны. Здесь искорёженный войной афганец, не справившийся с посттравматическим синдромом; там молодые девицы, у которых есть своя система жизни, венцом которой является поход на дискотеку в пятницу… Герои всех четырёх историй приходят к преступлению как-то очень легко, можно сказать бытово и невзначай. Но каждый раз остаётся большим вопросом, что больше толкнуло их на этот ужасный шаг – личная порочность, сидевшая в них изначально, либо же окружение и те условия, в которых им приходилось существовать.

Ульяна Борисовна Гицарева

Драматургия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы