Бедовый месяц

— Иногда такое случается даже с большими болтунами. Но вы-то не такой, да?

Мы встретились глазами. Неожиданно оказалось, что из взгляда мужа исчез вежливый интерес. Филипп смотрел просто с интересом.

— Тереза, вы надо мной подшучиваете? — тихо спросил он.

— Говорю же, вы удивительно проницательный мужчина.

На секунду возникла зачарованная пауза. Он стоял с раскрытой ладонью, на которой лежали монетки. Я не могла отвести взгляд. Ведь если в ледяных глазах мужчины вдруг появляются эмоции, непохожие на небрежную надменность, надо пользоваться случаем и запоминать. Когда еще выпадет возможность полюбоваться на столь редкое зрелище?

— Так что? — Он неожиданно взвесил геллеры на ладони. — Здесь хватит на перекус?

— Не знаю, — пробормотала я. — Вы меня заговорили, и я сбилась со счета.

— Вы сами себя заговорили.

— Тогда вам самому пересчитывать, — проворчала я и, отворачиваясь, прихлебнула стремительно остывающий чай.

Казалось, что после долгого разглядывания мужниного лица перед глазами, как от солнца, плыли световые круги. Очень хотелось поморгать, а еще приложить руку к груди и проверить сердце. Оно что-то шалило, как при тепловом ударе, хотя на морозе нормальным людям грозило обморожение.

Пока мы считали медяки, как оголодавшие студенты-стипендиаты, наскребывающие денег на обед, возле лавчонки с пирожками выросла очередь.

— Кажется, господин Торн, у вас появилась возможность приобщиться к жизни простого народа, — задумчиво протянула я.

— Вы хотите ждать на морозе? — уточнил он.

— Не могу же я оставить вас без этого бесценного жизненного опыта. За что вы тогда будете меня благодарить? — пошутила я.

— За то, что вы не простудились.

— Деревенских девчонок простым морозом не возьмешь.

— Да, вашу жажду приключений способны остановить только санки, — хмыкнул он и кивнул: — Идемте, леди Торн, преодолеем очередь.

По дороге я притормозила возле прилавка со стеклянными елочными шарами, разложенными по ящичкам. Из кудрявых стружек высовывались разноцветные грациозные бока, такие тонкие, что было страшно к ним прикоснуться. В маленьких корзинках лежали позолоченные и посеребренные еловые шишки.

Вообще, я уже была готова предложить Филиппу вместо пирогов купить изящную игрушку, но за спиной его не обнаружила. Оказалось, он пристроился в конец длинного людского хвоста и активно приобщался к простому народу.

— Тереза? — вдруг позвал знакомый женский голос, и я обернулась. — Точно Тереза Вудсток!

Всего в нескольких шагах от меня, возле палатки с разноцветными теплыми платками, во все глаза на меня смотрела бывшая соседка по общежитской комнате. Та самая, которая намеревалась познать мужчину на шелковых простынях. Во время учебы у нее с простынями что-то не сложилось, а потом мы разъехались, и я не узнала, чем закончилось дело.

— Вирена! — обрадовалась я.

Пусть особенно близкой дружбы мы не водили и частенько ссорились, но ее рассказы об ухажерах были… познавательными. Можно сказать, что Вирена и анатомический атлас научили меня всему, что я знала о мужчинах.

Забыв на прилавке сверток с платком, она подскочила ко мне и крепко обняла, отчего с головы свалился капюшон, а почти остывший чай выплеснулся под ноги.

— С самого выпуска не виделись! — Она заправила под меховую шапочку темную прядь волос. — Как ты здесь очутилась? С тетушкой приехала?

— У меня медовый месяц, — пояснила я, снова натягивая капюшон, пока не отморозила уши.

— Ты вышла замуж? — Вирена округлила темные, как переспелые вишни, глаза. — С ума сойти! Самая первая из нас троих! Наверное, по большой любви. Да?

Она потрепала меня за рукав, словно действительно жаждала узнать подробности неожиданного замужества.

— Вроде того, — сдержанно улыбнулась я и попыталась перевести тему: — Ты здесь отдыхаешь?

— С подружками решили покататься на лыжах. Ты уже пробовала? Это так весело! — Она рассмеялась, и мне вдруг представилось, как Вирена ищет по склону лыжные палки. — Кстати, завтра утром приезжает Кира.

— Наша тихоня Кира? — удивилась я, что третья соседка тоже оказалась любительницей зимних развлечений.

Во время учебы за ней такой слабости не замечалось. Она вырывала из любимых женских альманахов портреты театральных актеров и доказывала, насколько опасно кататься на коньках. Не сломаешь лодыжку, так подхватишь горловую жабу.

— Летом Кира тоже собралась замуж. Приезжает сюда с женихом и его мамой. — Вирена искренне веселилась. — Кто берет с собой на курорт будущую свекровь? Представляешь, что за отдых ее ждет?

— Да уж… — пробормотала я, мысленно пересчитав бастион своих родственников. — Что-то она опрометчиво.

— А знаешь, Тереза, мы завтра в пять вечера встречаемся в чайной возле антикварной лавки. Приходи тоже! — предложила она.

— Мне надо спросить у мужа, — замялась я и невольно оглянулась к Филиппу. Он преодолевал! Очередь и, видимо, нежелание в ней стоять.

Как назло, хвост не уменьшался. Возле прилавка придирчивая дама в лисьем манто заставляла торговку демонстрировать пирожки из каждой корзины, словно выбирала самые румяные.