Before The Dawn (ЛП)

— Никогда, — бесстрастно возражает Итачи, глядя в потолок. — Остальные члены Акацуки разбросаны по пяти странам, я единственный из организации в Стране Огня. Кисаме и Зецу в настоящее время находятся в Тумане, который удален отсюда на довольно большое расстояние; шансы на то, что они или кто-либо другой услышит о моей деятельности, ничтожны.

Поскольку она не может найти никакого изъяна в ответе напарника, Харуно выглядит явно разочарованной. Вскоре эти двое погружаются в почти комфортное молчание. Девушка не может не прижать колени к груди и ухмыльнуться про себя, вспоминая собственные мысли две ночи назад, когда они столкнулись друг с другом во время ее поисков полотенца. Не быть в одиночестве приятно, но поздний ночной разговор с Итачи определенно не находился в списке ее главных приоритетов. И, как ни странно, сейчас они здесь — растянулись на одной кровати и ведут легкую беседу. Слишком странно, чтобы вынести, но в то же время это бесконечно предпочтительнее, чем свернуться калачиком за мусорным баком и делить ночлег с тараканами и гниющей пищей.

Краткие размышления прерываются легким кашлем Итачи, который кивает на сложенное полотенце у нее на коленях. Подавив зевок, куноичи протягивает полотенце. Он тихо благодарит ее, прежде чем соскользнуть с кровати и бесшумно направиться в ванную, закрыв за собой дверь. Сакура пользуется долгожданной возможностью скользнуть под одеяло, натягивая его на себя и зарываясь лицом в подушку, убаюканная мягким звуком душа, а позже — ровным жужжанием фена.

Звуки успокаивают своей непринужденностью; в некотором смысле это напоминает о тех временах, когда она, Саске, Наруто и Какаши-сенсей были настоящей командой. На заданиях они всегда позволяли ей сначала принять душ и лечь спать. Девушка засыпала под звуки их подготовки ко сну. Харуно знала, что на следующее утро проснется раньше команды и заметит, что один из ее локтей упирается в горло Наруто, лицо Саске слегка прижимается к ее волосам, в то время как Какаши-сенсей удовлетворенно храпит на соседней кровати.

Сакура настолько погружена в горько–сладкие воспоминания, что едва замечает, как гаснет свет, погружая комнату в темноту — за исключением нескольких пятнышек тусклых уличных фонарей, которые все еще видны сквозь тяжелые шторы, — и небольшого прогиба матраса. Вдохнув, ошеломленно ощущая резкий, свежий аромат сосны и мяты, отступница понимает, что больше не одна. Итачи почти ненормально тих, только запах геля для душа и шампуня и смутное, естественное тепло, которое излучает мужское тело, контрастируя с прохладными простынями, говорит о его присутствии.

Почему-то девушка думает, что должна нервничать или что-то в этом роде, но она слишком измучена, чтобы по-настоящему мыслить здраво, и, кроме того, Итачи находится на другой стороне кровати, так что в любом случае беспокоиться действительно не о чем. — Спокойной ночи, Итачи, — тихо говорит куноичи, немного плотнее укутавшись в общее одеяло.

Это настолько необычная ситуация, что Учиха почти забывает ответить, но, наконец, издает тихий, уклончивый звук в глубине горла в подтверждение ее слов. Вскоре он слышит, как Сакура тихо дышит в глубоком, ровном ритме, который едва заставляет стройные, одетые в оранжевое плечи подниматься и опускаться.

При нормальных обстоятельствах ему всегда требуется больше времени, чтобы заснуть, а этот опыт настолько совершенно новый, что почти невозможен. Итачи лежит совершенно неподвижно на спине и смотрит в потолок по меньшей мере полтора часа, пребывая в беспокойных мыслях и изо всех сил стараясь не обращать внимания на девушку в нескольких футах от него. Задача оказывается довольно трудной, учитывая непрекращающееся бормотание и тот факт, что она ворочалась в своем маленьком личном пузыре пространства до тех пор, пока одеяла не завязались вокруг ее талии. Шиноби просто повезло, что Сакура беспокойна и не соблюдает режим тишины как во время сна, так и днем. Итачи тихо вздыхает, когда она поворачивается во сне, непреднамеренно располагаясь ближе к краю матраса, пробормотав неразборчивую серию имен себе под нос.

Нукенин заставляет себя сделать несколько глубоких вдохов и попытаться погрузиться в какую-то форму медитации, что почти срабатывает, пока концентрация внезапно не нарушается приглушенным вздохом. Его глаза распахиваются, обычный угольно-серый цвет темнеет от усталости и раздражения. Учиха инстинктивно резко поворачивается вправо.

Лишь врожденная быстрая реакция позволяет ему вскинуть одну руку, сжав ее в крепкий кулак вокруг свободного материала на спине оранжевой рубашки Сакуры, после чего Итачи решительно тянет неприятно невезучую девушку обратно на кровать, как можно дальше от края. Слишком поздно он понимает, что это означает, что напарница оказывается слишком близко к нему. Учиха сожалеет о своем спонтанном порыве доброты в следующий момент, когда куноичи поворачивается во сне, сжимает кулаки о переднюю часть его рубашки и удовлетворенно упирается лбом в его грудь, по-настоящему прижимаясь к нукенину.