Бег

Бетонный пол и стены. Решетки. Какой-то пожар, сильный пожар, но я чувствую себя в безопасности: бетон же не горит. Пожар как будто снизу. Мысль: «Я специально здесь, чтоб не сгореть». Просыпаюсь.

Сегодня рано утром украинские ВВС нанесли удар по Горловке. Попали в ОВД — там один из штабов ополчения. Погиб парень, который вечером пришел и записался в ополчение. Остался ночевать в ОВД. Погиб во сне — не самая худшая смерть на войне. Вот ведь как бывает: не успел и повоевать, но навсегда остался ополченцем Донбасса.

Мой сон знаковый, это сто процентов: «Пожар» — это война, бетонные стены и решетки — это тюрьма. Бог поместил меня в тюрьму, чтобы уберечь от «пожара». Всё предопределено. А как же война? Это ли не Воля Божья для меня?

Но я хочу на войну…

* * *

К июню уже всё пропиталось атмосферой побега. Тогда я понял, что такое «коллективное бессознательное»: вдруг все, не сговариваясь, начинают обсуждать одно и то же. Везде. Уже даже никто особо не маскировал эти разговоры. Вскоре дошло до того, что часть зэков, совсем потеряв страх, пошла к блатным на УК, курсовать, что они при любой возможности будут бежать.

Вечером в «локалке» тусуемся с Толиком-Армяном.

— Слушай, Влад. У нас же было такое в Армении ещё в 90-е. Война была. Прям на тюрьму зашли и сказали: «Кто будет воевать — выходи!» Мы это давно прошли. А в Шуше как было: просто ворота открыли и сказали: «Идите куда хотите!» И тут такое будет! Это я тебе говорю! И в Грузии тоже самое было… Хули нам, мужикам! Нам не западло! Я тех, кто ко мне домой с оружием пришел, я того маму ебал! Любому Вору поясню, — ободрял меня Толик, — надо только вместе держаться, чтоб вместе, если что.

Я все надежды возлагал на своего приятеля Андрюху. Но он пока сказал, что внятного ответа от командира не получил. Кум тоже сидел где-то в окопах под Первомайкой, недалеко от Карловки, и также ничего не обещал. К Спартаку приехал на свиданку его сослуживец по 3-му полку Як. Пришел прямо с оружием, чем напугал руководство колонии. Пообещал в скором времени его забрать, Спартак сказал, что поговорит и за меня.

МЕДИТАЦИЯ В БЕГЕ

(11 июля 2014)

Существует ли медитация в беге?

Подумал о том, что может быть я бегом лечу какой-то невроз? Бегу от себя или от обстоятельств? Я бегу по посадке, оббегаю террикон, купаюсь и снова бегу. Купаться можно пока лёд не сковывает наш Старый ставок. Раньше, когда сделали плотину, карьер наполнился водой и размыл ближайшее кладбище. Плавали гробы, части тел. Периодически во время весенних паводков кладбище размывало, и снова всплывали гробы — как-то это никого не смущало. Рядом горит городская свалка. Почему-то подумал, что мы чем-то напоминаем индусов с их Гангом. В детстве летом мы тут часто пропадали. Зачем-то убивали лягушек, жарили мидии.

Я бегаю по пересечённой местности — на подъемах ускоряюсь.

— У нас на шахте работает один «афганец», — рассказывает отец, — был у них случай один: духи накрыли их группу, когда они вверх по горе подымались. Деваться было некуда, спрятаться негде. Духи с ДШК поливают. ДШК, сынок, страшное оружие. Так вот, надо было просто вверх побежать и за гребнем скрыться. Побежали. Те, кто выносливый — добежал и выжил. Бежать тяжело с автоматом, магазинами. А те, кто сдался — погибли. Духи их с пулемета скосили. Погибли, потому что себя победить не смогли. Потому что не тренировались! Себя жалели! Им бабушка говорила: «Поспи внучек, не надо никуда бегать…» Они не бегали и из-за этого погибли! Слабый на войне погибает! Просто потому что не бегал! Помнишь в Севастополе Сапун-Гору?! Представь, как под огнём нашим солдатикам подниматься надо было. Так что давай, слушай мою команду! Овладеть высотой! Бегом — марш! И когда ты устанешь, сломай себя и ускоряйся!

Мне, наверно, было лет 7. Я бегу. Сердце выпрыгивает из груди. Высота взята!

Всё моё детство — это какая-то допризывная подготовка.

Прошли десятки лет, а я ускоряюсь при беге на холмы. Теперь бегаю в локальном секторе. Тут холмов нет. Вообще, по режиму бегать запрещено, но на такие нарушения администрация не обращает внимание. Один ДПНК пошутил (или нет?) как-то: «К побегу готовишься?» Мне посоветовали поставить какие-нибудь препятствия и перепрыгивать через них — нагрузочка сразу пошла…

У меня сейчас в голове полная ясность. Я понял: всю мою жизнь я готовился к войне, поэтому я бегал!

Перепрыгиваю… Рывок… Мокрый весь.

— Давай, давай, батальон «Восток», — в окно за мной наблюдает Спартак. Улыбается.

«Почему «Восток»? Может когда-то я всё-таки буду там служить?»

Вдруг мощный треск разорвал воздух! Дрогнули окна, где-то на горизонте стал подниматься высокий гриб взрыва. В Горловке взрывали мосты. Война подходила вплотную.

ВОЕННАЯ РАЗВЕДКА — 2

(Горловка. Сентябрь 2014)