Бег в себя (СИ)

Мне кажется, что сна ни в одном глазу. Кажется, что вокруг меня пустота, а за ней – ядовитый газ. Спустя несколько секунд я отключаюсь.

Суббота дарит новость, что работы нет. Заказы были только на мелкие сети, и кладовщики разводят руками на том конце телефонной линии. Я кладу трубку, не попрощавшись. Выключаю зачем-то мобильник. Закидываю три таблетки панадола в стакан с ледяной водой и жду, пока они растворятся. Растворяются они медленно, потому что воду следует брать комнатной температуры.

Я не знаю, чем заняться. День солнечный, и с утра мне пришла смска от Тани с предложением съездить в область позагорать. Я ненавижу загорать. Ненавижу такие бессмысленные выезды. Моя голова мне кажется тыквой, внутренности которой вырезали, но оставили внутри.

Пишу, что занят. Работаю. Все, что угодно, лишь бы не видеть ни Тани, на Наташи сегодня. У меня ноет все – плечи, шея, колени, член и так далее. Я понимаю, что спать в машине было не самой лучшей идеей.

Мне нравится вкус панадола. Выпиваю его и обрушиваю свое голое бренное тело на диван. Жду.

Мне необходимо подышать воздухом, и я еду на Крестовский на метро. Засмотревшись на рекламу урологической клиники, едва не проезжаю остановку. Выйдя, путаю направление. Ловлю себя на невнимательности.

Стараюсь не смотреть на окружающих. Люди здесь вызывают у меня стойкую негативную реакцию. Не знаю точно – то ли меня раздражает их ярко выраженная радость по поводу совместной поездки на «крест», то ли тот факт, что у них вообще кто-то есть, чтобы с ним куда-то поехать. А я сам себе кажусь жутко одиноким. Эта мысль порождает внутри слезливое ничтожество, готовое упасть в истерику. Пялюсь на очаровательно утянутую сверхкороткой юбкой попку крашеной блондинки. Когда она становится в пол-оборота, чтобы что-то сказать своей уродливой черноволосой подружке, мой интерес иссякает, так как я обнаруживаю, что у блондинки практически нет сисек, хотя есть вырез, через который они должны были красоваться.

Маленький мальчик настойчиво, на весь эскалатор, - видимо для усиления эффекта – требует, чтобы родители пустили его на «ракету». Я подумываю – не помочь ли родителям, подсказав им, что три года назад у «ракеты» из трех тросов оборвались два, и охеревшие до полной бессознательности люди висели на одном шнурке метрах в сорока-пятидесяти над землей. Решаю не портить людям настроение. И себе заодно, заговаривая с ними.

Я иду вдоль парка, лениво оглядываясь на прохожих. Что-то внутри терзает меня и заставляет всматриваться в некоторых. Старательно игнорирую до ужаса однообразных подведенных под стандарты красоты девушек, каждая из которых считает себя уникальной, при этом и внешне и внутренне пользуясь крайне популярными нынче принципами. Не хочу об этом думать дальше. Двигаюсь к стадиону и к воде.

По дороге туда меня почему-то жутко, до откровенно болезненного смеха трогает случайная реплика молодого парня: «Моя собака будет ебать твою собаку». Наверное, они собираются скрещивать собак. Это круто.

Выхожу на пристань. Левее, на свалке камней и какого-то мусора сидят и читают две дамы почтенного возраста. На газоне растянулись загорающие. Я настолько обожаю этот загорающий на городской траве люд, что с удовольствием прошелся бы по грядке таких пляжников с огнеметом.

На пристани тоже людно, и меня это смущает. Мне тесно здесь, и я стараюсь уйти всем взглядом вперед, вдоль воды. Я успеваю поймать этот потрясающий простор, который расстилается передо мной, ощутить всю глубину этого пространства, на котором горизонт перестает быть собой и утопает в кажущейся бесконечной линии мерно колеблющейся воды. Но только я успеваю это сделать, как справа подъезжает страждущий такого же зрелища велосипедист и порти весь настрой.

Маленькая девочка рядом сообщает маме, что скоро Новый Год. Я разворачиваюсь и собираюсь уходить. Сделав несколько шагов, оглядываюсь еще раз и понимаю, что мне до боли не хватает именно этой свободы, отсутствия горизонта, открытого пути. Закрываю глаза, вздыхаю. Отказываюсь от последних мыслей и ухожу прочь.

Справа, на открытой части берега, здоровый таджик, вышедший из своих «жигулей», курит и внимательно изучает сомнительно укрытую узким и коротким платьем задницу нагнувшейся в процессе помывки своей «нексии» девчонки. Ничего не думаю по этому поводу. Просто ухожу.

Здесь мало места. Все пространство начинается с края пристани. Остальное –огромная комната, забитая ватой. Я вспоминаю фразу из одной хорошей песни – «I need a little room to breathe»…

На бордюре по дороге от стадиона через парк сидит девочка, а ее парень старательно экипирует ее ноги роликовыми коньками. Он защелкивает и затягивает все, погрузившись в процесс. Девочка сидит в айфоне. Ей там интереснее.

Придя домой и перекусив на скорую руку, захожу в интернет. Шутки ради проверяю, какого рода спам пришел на почту на этот раз. Неудовлетворенно закрываю «мэйлру», обнаружив, что не пришло ничего.