Бег в золотом тумане

   представляющее собой высохшее русло притока Тагобикуля. Вертолет

   пронесся над нами и растворился в верховьях долины. Проследив за ним

   взглядом, я понял, что он вернётся. Потом обернулся в сторону лагеря, но ничего не увидел. Всё было скрыто клубами дыма.

   Мысленно распростившись с товарищами, я стал осматривать Лейлу, Она была в полном физическом порядке, если не считать чуть-чуть ушибленной правой коленки и локтя. И небольшой ссадины на ладошке. Вытащив из нее корявую занозу, я начал зализывать ранку.

   И в это время вертолет появился вновь, но что-то было не так.

   -- Он не атакует!!! -- вскричал я, обернувшись к Лейле. -- Не атакует!

И действительно, вертолет медленно пролетел над нами на пятиметровой высоте при этом сдув с головы Лейлы черный платок и, обнажив ее прекрасные, чуть вьющиеся светло-каштановые волосы. Потом резко пошел на посадку прямо за лагерем. Через минуту рев двигателей и тарахтение винтов начали стихать. Я чертыхнулся и стал прикидывать, чем эта посадка нам может грозить. И быстро пришел к выводу, что чем угодно и ничем.

   -- Не бойся, это наш, российский вертолет, -- сказал я Лейле. Но она не

слышала, так как была в полуобморочном состоянии.

   -- Они ничего с нами не сделают... Они приняли нас за мятежников Оманкельдыева... И, прижав к груди подрагивающую девушку, стал думать, что делать дальше.

И когда я уже решил идти один к вертолету, со стороны лагеря появился

мрачный Житник с поднятыми вверх руками... За ним шел высокий и тощий десантник - таджик с автоматом на изготовку.

   -- Вот они... -- хмуро сказал Юрка, указав на нас.

   Десантник с минуту пристально смотрел на нас. Затем криво улыбнулся и на ломанном русском языке приказал Житнику спускаться к нам...

   Сердце мое ушло в пятки, я крепче обнял Лейлу, но Житник, подойдя к краю промоины, неожиданно расхохотался во весь голос. Слезы радости брызнули из его глаз. Он со словами "Как я вас...! Как я вас купил!" опустился на

землю и зашелся в кашле. Десантник, отставив автомат, тоже начал весело смеяться.

   -- Что за шутки? -- спросил я Житника, ничего не понимая.

   -- Ну, пошутили мы с Палвоном! Пошутили!!! Он сосед мой по лестничной площадке. Представляешь, садится вертолет, а из него Палвончик выходит.

Ну, я сразу к нему и бросился!

   -- Так они же весь лагерь наш разнесли!

   -- Ничего не разнесли! Даже казан с пловом на месте стоит! Федя его сберег от вертолета...

   -- Так стреляли ведь? Сначала ракетами жахнули, затем из пулемета

прошлись! Весь лагерь в дыму был...

   -- Это трое мятежников над вашей палаткой сидело. С пулеметом и

автоматом. Мы их стреляли, а дым ваш палатка шел. А Юрка Житник я сразу с вертушка узнавал...

   -- Так ты же, скотина, знал, что со мною Лейла! -- зло, с ненавистью сказал я Юрке. У нее ведь сердце могло остановиться...

   -- Да ладно тебе! Пошутить уже нельзя... Пойдем в лагерь, Серега зовет.

И ушел, что-то рассказывая Палвону.

   Когда мы с Лейлой подошли к вертолету, Сережка уже знал, кто прятался над нашим лагерем. Он с Бабеком и молоденьким белобрысым лейтенантом из вертолета успел побывать на месте гибели Абдурахманова и его подельников.

   -- Жалко мужика, -- сказал он. -- Но я успел ему сказать, что о золоте знал до встречи с ним.

   -- Похоронили хоть? -- спросил я, думая о продолжении пирушки,

ненавязчиво прерванной Юркиным соседом.

   -- Да... -- улыбнулся Сергей, разгадав мои мысли.

   -- Я попросил Бабека, чтобы подальше оттащил и по-своему похоронил... И не рассказывай десантуре ничего об Абдурахманове. Мятежники, так мятежники... А насчет того, кто мы и что тут забыли, им Зубков что-то проникновенно навешал. Да это их, судя по всему, не очень-то интересует.

Десантники и пилоты от плова отказались, сославшись на срочные дела в Душанбе. Дела эти в виде трех или четырех молодых барашков надсадно блеяли в кабине вертолета.

   -- Иди, спасибо скажи этот барашек! -- перед отлетом ткнул меня локтем в бок Палвон.

   -- Мы отряд Оманкельдыева на Анзобе стреляли, потом на Пивдар за этот баран в отару дяди прилетали. Случайно вас видели... Сейчас этот три мятежник ваш плов бы кушал... Давай, теперь этот плов береги, сейчас подниматься будем.

   И резко задвинув дверь, приказал пилотам взлетать. Но тут же открыв дверь, он подозвал Сергея и что-то у него спросил. Сергей улыбнулся и прокричал Наташе:

   -- Наташка! Лейтенантик тебе руку и сердце предлагает! Пойдешь за него?

Наташа улыбнулась и, моментально покраснев, крикнула:

   -- Пусть в городе ищет! На Нагорной!

   Как только вертолет исчез, Толик достал из рюкзака две бутылки коньяка и налил всем по пятьдесят граммов. Этого хватило, чтобы воспоминание о случившемся налёте значительно потускнело. А через полчаса общими стараниями лагерь стал выглядеть так же, как до прилета Палвона, и мысли наши были заняты только застольем.

   ***

   И вот, наконец, перед нами на двух больших блюдах дымится плов --