Бег времени. Тысяча семьсот (СИ)

Я сказала «да». Мне просто не оставалось ничего другого. Моя надежда уже разбилась на миллион кусочков и теперь лежала у меня под ногами. Замуж… Бенедикт говорил, что это всего лишь формальность. Но это был другой век, отличный от моего, здесь не дают разводов – это означает, что я отдаю ему себя навсегда или пока не надоем. Граф красив, интересен, не зря от него все женщины без ума и пылко подставляют свои глубокие декольте для привлечения интереса, но мы же такие разные! И я не люблю его, чтобы выходить за него замуж.

Но я все-таки сказала «да», сменив тюремное заточение на более иллюзорную клеть.

После того, как граф объявил о своем решении, меня тут же вытащили из темницы, и Бенедикт, не церемонясь, посадил меня в карету со словами: «Не волнуйтесь. Теперь вы в безопасности». И кучер, щелкнув хлыстом, покатил меня куда-то в темноту ночи.

Плакала ли я? В тот момент - да, пытаясь себя отвлечь подсчетом вытканных цветов на обивке кареты. Свою первую ночь уже в качестве невесты я провела в Лондонской гостинице, где служанка (кажется, одна из бывших любовниц графа) кидала на меня чересчур изучающие, злые взгляды. Наутро оповестили, что меня повезут в Уилтшир, в поместье графа, что лежит рядом с деревней Касл Комб, где меня уже, конечно же, ждали. Дорога была адской, целый день невероятной тряски в жесткой карете выводили меня из равновесия. Я сразу вспомнила, как в детстве клала жуков в спичечную коробку и трясла, слушая, как жужжат недовольные насекомые. Теперь я в полной мере ощутила себя таким жуком. Мне было страшно и хотелось на волю.

- Добро пожаловать в Манор Хаус! – меня встретила экономка дома. Чопорная старая леди в темно-синем, сшитом на военный манер, платье.

- Шарлотта! Деточка моя! – я возликовала, услышав из глубины комнат знакомый голос и приближающиеся к нам шаги. Мадам Деверо вылетела на крыльцо, недовольно заметив экономке «Берта, посторонись!», и обняла меня, словно родную. И я обняла ее в ответ, уткнувшись носом в ее плечо. Как же я была рада ее увидеть! Никого ближе нее в этом проклятом веке у меня не было: она была единственной, кто по-настоящему обо мне пекся и переживал за каждый мой шаг. Сглотнув комок и не прошеные слезы, я отстранилась и жалостливо проскулила ей что-то вполне похожее на - «я замуж выхожу».

- Деточка! – в ее случае звучало «детьйочка». – Это же просто замечательно! Я очень рада за тебя, дите мое. Но вы не представляете, сколько всего нужно сделать! У нас только месяц! Месяц! Кто может организовать свадьбу за месяц? Видно граф Бенфорд так сильно в вас влюблен, раз уж так сильно желает жениться на вас. Ваш будущий муж просто настоящий безумец! Ему место в Тауре за такие короткие сроки!

Манор Хаус - фамильное поместье Бенфордов, которое грозилось стать моей тюрьмой, правда, фешенебельной тюрьмой по меркам 18 века, было построено еще в 14 веке, на месте сожжённого дотла замка, поэтому он выглядел «старо» и «ему явно не помешала бы современная перестройка». Информацию же я узнавала из вечной трескотни служанок, экономки Берты, мадам Деверо и прочих жителей, в перерывах между подготовкой к свадьбе. По мне, замок был удручающ: серые каменные стены, три этажа, увитые плющом, резьба по камню, статуи химер и львов. Манор Хаус разительно отличался от воздушно-белого в стиле рококо дома Сен-Жермена, он сильно смахивал на Темпл с его такими же суровыми темными стенами и темным деревом внутри, те же огромные камины, в которых средневековые люди не только мылись, но и жарили себе еду. Хотя нет, камины уменьшили, но все равно они были большие и тяжеловесные в отличие от Сен-Жерменовских витиеватых каминьчиков.

Манор Хаус наводил на меня непреодолимое чувство безнадежности. Мне больше не было куда бежать, лишь прятаться в углах и надеяться, что меня никто не найдет. Жизнь медленно катилась в тартарары, словно отправляя меня в ад за все мои грехи. Но замечать всего это, у меня не было времени.

Когда мадам Деверо в первый раз возмутилась, что на подготовку был отведен всего месяц, я не придала этому значения, пока не осознала весь масштаб необходимых приготовлений. Во-первых, нам предстояло вымыть весь замок, меня тоже не обошла участь уборщицы, но, в отличие от служанок, я не драила полы, камины, потолки, а лишь стряхивала пыль с бюстиков и часов, иногда помогая снимать занавесы и балдахины с кроватей. Были наняты служанки из деревни, приезжал важный, как павлин, некий французский месье, который постоянно носился по дому с мадам Деверо и обсуждал «прожекты», забываясь, что они в Англии, и переходя на французскую речь. В 21 веке я бы обозвала его дизайнером, но в 18 веке, кто он такой – я не могла сказать точно. Под его руководством и гордо задранным носом в доме меняли абсолютно все, а он, как полководец, управлял армией слуг: был перекопан и пересажен сад, передвигали и привозили новую мебель, менялась обивка, постоянно снимались и вешались ковры. Под конец я уже не выдержала и спросила: «Да кому это надо все? К нам что, сам Георг Второй приедет?»

- А как же гости, деточка? Здесь будут гости!