Бег времени

Морозное солнце. С парада
Идут и идут войска.
Я полдню январскому рада,
И тревога моя легка.

Здесь помню каждую ветку

И каждый силуэт.
Сквозь инея белую сетку
Малиновый каплет свет.

Здесь дом был почти что белый,

Стеклянное крыльцо.
Столько раз рукой помертвелой
Я держала звонок-кольцо.

Столько раз… Играйте, солдаты,

А я мой дом отыщу,
Узнаю по крыше покатой,
По вечному плющу.

Но кто его отодвинул,

В чужие унес города
Или из памяти вынул
Навсегда дорогу туда…

Волынки вдали замирают,

Снег летит, как вишневый цвет…
И, видно, никто не знает,
Что белого дома нет.

Июль 1914

, Слепнево

«Долго шел через поля и села…»

Долго шел через поля и села,
Шел и спрашивал людей:
«Где она, где свет веселый
Серых звезд – ее очей?

Ведь настали, тускло пламенея,

Дни последние весны.
Все мне чаще снится, все нежнее
Мне о ней бывают сны!»

И пришел в наш град угрюмый

В предвечерний тихий час,
О Венеции подумал
И о Лондоне зараз.

Стал у церкви темной и высокой

На гранит блестящих ступеней
И молил о наступленье срока
Встречи с первой радостью своей.

А над смуглым золотом престола

Разгорался Божий сад лучей:
«Здесь она, здесь свет веселый
Серых звезд – ее очей».

Май 1915

, Петербург

«Широк и желт вечерний свет…»

Широк и желт вечерний свет,
Нежна апрельская прохлада.
Ты опоздал на много лет,
Но все-таки тебе я рада.

Сюда ко мне поближе сядь,

Гляди веселыми глазами:
Вот эта синяя тетрадь —
С моими детскими стихами.

Прости, что я жила скорбя

И солнцу радовалась мало.
Прости, прости, что за тебя
Я слишком многих принимала.

Июль 1915

, Слепнево

«Я не знаю, ты жив или умер…»

Я не знаю, ты жив или умер, —
На земле тебя можно искать
Или только в вечерней думе
По усопшем светло горевать.

Все тебе: и молитва дневная,

И бессонницы млеющий жар,
И стихов моих белая стая,
И очей моих синий пожар.

Мне никто сокровенней не был,

Так меня никто не томил,
Даже тот, кто на муку предал,
Даже тот, кто ласкал и забыл.

Июль 1915

, Слепнево

«Нет, царевич, я не та…»

Нет, царевич, я не та,
Кем меня ты видеть хочешь,
И давно мои уста
Не целуют, а пророчат.

Не подумай, что в бреду

И замучена тоскою
Громко кличу я беду:
Ремесло мое такое.

А умею научить,

Чтоб нежданное случилось,
Как навеки приручить
Ту, что мельком полюбилась.

Славы хочешь? – у меня

Попроси тогда совета,
Только это – западня,
Где ни радости, ни света.

Ну, теперь иди домой

Да забудь про нашу встречу,
   А за грех твой, милый мой,
   Я пред Господом отвечу.

10 июля 1915

, Слепнево

«Из памяти твоей я выну этот день…»